Кровь

Автор: Арлекин В глуши слепых лесов, дремучих, сине-чёрных,
На замшевых камнях, прикрытых мишурой,
Растерзанный лежит, и сверху кружит рой.
На жертвенный алтарь нарос, как шапка дёрна.

В разбитой голове, из тёмных гематом
Рисуется узор невысказанной тайны.
Необратимый сон, жестокий и случайный,
И бездна червяков – питающийся сонм.

Изгнили на ветвях гирлянды серой плоти
И комья потрохов – теперь засохший тлен,
Одежды ветошь дно устлала на болоте,
И кости мягко рвут мясной гниющий плен.

А с неба на алтарь тоскливо хлещет влага:
Намокли камни и раздутый синий труп.
Поток воды суров, безжалостен и груб.
И тучи всё плывут, как корабли без флагов.

Стекается с холмов, ползёт в низину грязь –
Не захоронен труп, земле лесов не предан.
Не важно, кем он был – апостол или мразь,
Но должен всё равно для почвы стать обедом.

Коричневая грязь накрыла эшафот,
Достигла алтаря – барьер последний сломлен.
Заботливо накрыт, покойник лесу скормлен,
Потерян навсегда в пучине сточных вод.

Сверкают небеса. Ворчит-грохочет буря.
Земля одета в лес: словно охотник в шкуре
Убитого лося с зелёной шерстью древ,
И прячется в себя, трескучий гимн допев.

Лесного мертвеца природа поглотила.
Порядок наведён, размыт гниющий сор
И спрятан от волков гной, травящий простор –
К нему сама пришла бурлящая могила.

Закончилась гроза, на солнце высох лес
И жертвенный алтарь под землю упакован.
Здесь прорастёт трава и вскоре будут снова
Лисицы норы рыть под куполом небес.

Пусть трупа больше нет, но дело его живо,
И есть ученики, понявшие урок –
Которых не спугнул учителя злой рок,
Которые ещё мечтают о наживе.

Тогда, лет пять назад, учитель был в гостях
У друга своего в деревне, в глухомани,
И видел, как его приятель на костях
Свиных, истёртых в пыль, причудливо шаманил.

Заметив интерес в учителя глазах,
Приятель объяснил, что удобряет почву,
Но тут их отвлекла внезапная гроза,
И разговор друзья продолжили лишь ночью.

Их лица над столом согрело пламя свеч.
Они допили чай, и гордо друг поведал,
Как будто тяжкий груз снимая с хилых плеч,
О том, что вывел сорт дурмана-антибреда.

И в зелье он хорош, и вместо табака.
А вырос этот сорт – случайно, за сортиром,
Там почва хороша, да так, что целым миром
С окрестных деревень стекаются. Пока

По десять сотен в год, но дальше будет больше,
И заработать он планирует весьма,
И, может быть, потом он переедет в Польшу...
И далее кусок прочёл он из письма:

«Чтоб получить дурман, удобрить надо почву
Ведром свиной крови на каждые три дня.
Свиная кровь даёт эффект хороший очень,
Но где её достать, если ты, брат, бедняк?

Есть выход (не для всех) – возьми кровь человека,
Она к свиной крови достаточно близка...»
Учитель в этот миг сдержал волчий оскал –
Ему пришло на ум – ему! – открытье века.

Минула пара лет, учитель создал культ...
Нам хорошо знаком дальнейший ход событий:
Эксперименты и блеск славы и открытий,
Учитель быстро сдал, ему грозил инсульт,

Собрав вокруг людей, он стал главой общины,
Велел им погрузить багаж в свои машины
И вывез их в леса, где в дебрях и глуши
Осели. Двести душ. В гармонии, тиши

Растили свой дурман – его только и ели,
Он озаренья им, усладу даровал.
И двести человек всего-то и хотели,
Что только продолжать безумный карнавал.

На каменный алтарь они тащили деву,
С условием таким, чтоб невредима плева,
Пускали горлом кровь и собирали в бак,
Чтоб орошать дурман, ебали (просто так),

А потроха и плоть – на елях криволапых
Развешивали там, в округе алтаря,
Чтобы к исходу тьмы, когда придёт заря,
Голодное зверьё сбредалось всё на запах.

Но кончились совсем все девственницы, и
Пришёл черёд простых (любых) членов коммуны.
Их выбирал глава. Держал их на цепи.
Водил их к алтарю во тьме ночей безлунных.

И вот, однажды в ночь, настал его черёд.
За ним пришли и цепь надели, как на псину.
Пока его вели, в себе искал причину.
Ему пустили кровь… В дурмане весь народ.

Потом была гроза, и в грязевом покрове,
Сам в жертву принесён, нашёл себе приют.
Опушка. Воет волк. И рябчики поют.
Дурман ещё растёт, но нету больше крови.