Музыкант Сергеев и его Беленькая Киса

Автор: elephantfish I
Знакомый ваш, музыкант Сергеев
бродит теперь в окрестностях Пиренеев,
где сильные ветры и солнце немилосердно печёт.
На плече Сергеева сидит его Киса,
она только изредка спускается с плеча пописать,
а потом опять забирается Сергееву на плечо.

Музыкант Сергеев давно забыл о какой-то столице,
где его угораздило когда-то жениться,
где до сих пор жена его Капитолина грустно вечерами смотрит в окно.
Он плохо помнит ход тех событий,
даже думает, что могло не быть их,
а если они случились, то очень и очень давно.

Сергеев вырезал маленькую флейту из тиса.
Когда он играет, слушает Киса.
Как будто по истории джаза проходит урок.
Но Сергеев понимает, что, как ни бейся,
Она не отличит Эллингтона от Каунта Бэйси,
К тому же, из музыкальных стилей предпочитает тяжёлый рок.

Когда им нужно немного денег,
они заходят в одну из маленьких деревенек,
из тех, что разбросаны в Пиренеях и тут и там.
Киса показывает несколько несложных трюков,
Сергеев услаждает крестьян потоками нежных звуков,
и те бросают монетки к его ногам.

После этого Сергеев и Киса
покупают в таверне немного риса.
Такого ароматного и нежного риса вы не найдёте нигде.
Сергеев делит рис на две горстки,
проводит рукой по гладкой беленькой шёрстке.
Киса трётся о его колено и приступает к еде.

Проходят дни, пробегают недели,
и так они бродят без всякой цели.
А когда задувает мистраль,
садится Сергеев под ствол кипариса,
и напротив сидит его Киса,
и смотрит на него голубыми глазами, прозрачными, как хрусталь.

II
Однажды Киса соскочила с плеча Сергеева
И сказала, что всё-таки он человек, а не кот,
Что бессмысленно всю жизнь сидеть на плече его,
И она от него уйдёт.

Что всё равно придётся менять ситуацию,
Хотят они того или не хотят,
Что нужно ей кошачьими делами заняться,
Заводить семью и котят.

Музыкант Сергеев не издал ни вздоха,
Взъерошил белую шёрстку слегка,
И Киса ушла по направлению к провинции Ля-Риоха,
Сказав на прщание «пока-пока».

И вскоре в Баньяресе, Лейве, других городах провинции
Обезумели все коты.
Ведь даже трудно было представить принца им,
Достойного такой красоты.

Она побывала на самых известных помойках,
Лишив котов Ля-Риохи покоя и сна.
Некоторые храбрились, подбегали бойко,
Но Киса была холодна.

Она поняла, что коты издают отвратительный запах,
Их шерсть полна блох и, может быть, даже вшей,
Они никогда не стригут когтей на лапах
И благородному рису предпочитают мышей.

И даже на знаменитой помойке в городке Корпоралес,
Где собирается кошачий бомонд,
Она не нашла высокой морали,
Только сомнительный юмор и дешёвый понт.

А музыкант Сергеев слонялся где-то,
Целыми днями не ел ничего,
И только наигрывал на флейте мелодию «Nothing Else Matters»,
Которую Киса любила больше всего.

И, услышав звук его флейты из тиса,
Несмотря на то, что была гроза,
Однажды в полдень к Сергееву вернулась Киса
И лапками сзади прикрыла ему глаза.

Она долго не могла найти Сергеева,
Но твёрдо знала, что без него никак.
Она поняла, что жить — это значит сидеть на плече его,
А всё остальное только тоска и мрак.

И пошли куда-то Сергеев и Киса
По той стране, где дуют ветры и солнце палит горячо,
Как будто она просто спускалась с плеча пописать
И вновь запрыгнула к нему на плечо.

III
Подошёл к музыканту Сергееву музыкант Пабло
И говорит: «Флейта твоя звучит как-то дрябло.
Я думаю, песням твоим не хватает драйва.
Такие звуки любил небезызвестный Уоттс-Рассел Айво.»

Тогда с плеча Сергеева соскочила Киса
И говорит: «Ах, ты мудозвон лысый!
В твоей голове пустой не хватает масел.
Мы джаз играем, причём здесь Уоттс-Рассел?»
Терпеть не могу компанию «Фор Эй Ди»,
Поэтому бери ноги в руки и уходи!"

Но музыкант Пабло никак не может уняться:
«Я, говорит, к вам со всею душой, братцы.
Все эти „Throwing Muses“ и»Cocteau Twins" давно устарели.
Кому в двадцать первом веке нужны соловьиные трели?
Для обучения надо вам непременно
Послушать хотя бы раз мексиканских джазменов".

А Киса ему: «Лучше всех музыкант Сергеев!
И он плевать хотел на твоих мексиканских геев.
Убирайся отсюда ты, мексиканский лапоть!
Сейчас я буду морду твою царапать.»
И действительно, в кровь расцарапав Паблову морду,
На плечо к Сергееву возвратилась гордо.
А Пабло бежал позорно до города Саламанки,
На ходу посылая проклятия хулиганке.

И думал Сергеев потом: «Вот солнце палит безмерно,
И с расцарапанной мордой где-то Пабло бредёт, наверно.»
И вспомнил он северный город Питер,
Где только ленивый об него свои ноги не вытер.
А жене его Капитолине в голову не пришло ни разу
Расцарапать в кровь какую-нибудь заразу.
«Вот бы подлец Ярыгин попался Кисе,
Когда задробил мне поездку на фестиваль в Тбилиси!»