Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - ВердиктВердиктАвтор: Giggs - «Товарищ комиссар, там басмача поймали одного, - робко остановившись в дверях, ломающимся от смущения голосом, доложил юный красноармеец Безухов.- Ну, так расстреляйте… - Да странный он какой-то. То ли больной, то ли прикидывается… - Ну, ведите сюда, - недовольно приказал комиссар Евсеев, немного все же заинтересовавшись. - Есть! - Хотя постой. - Да? - Кто сегодня вечером у меня будет сосать хуй? - Сегодня вроде бы очередь медсестры Гульчатай, - покраснев, ответил юноша. - Да? Хммм… Ну, ступай… - Есть! - Эй! Постой, постой. - Слушаю, товарищ комиссар! - Передашь этой дуре – пусть до вечера усы свои ебучие повыщипывает. - Есть! - Да стой ты, еб твою! Я тебя отпускал? - Никак нет. - Вот и стой на хуй! - Есть! - На жопе шерсть… Как там пленные басмачи себя ведут? - Храбрятся. Говорят – хорошо последний смеется. - Расстрелять до вечера обязательно. Гашиш конфисковать и мне доставить. - Есть! - Стоишь? - Так точно – стою. - Вот и стой на хуй! Кррууу…гом! Вспышка слева! Лечь. Встааать. Лечь. Встааать. Встать! А! Подловил, гы-гы! - Так точно, товарищ комиссар, подловили. - Разговорчики блядь! - Есть! - Есть хочешь? - Так точно! - А ты что больше любишь – тушенку, или яичницу? - Яичницу. - Долбаеб… - Так точно! - Безухов! - Я! - Головка от хуя. Ты баб ебал когда-нибудь? - Так… Никак нет, товарищ комиссар. - А мужиков? - ??? - Шучу, шучу. Хочешь, сегодня медсестру в два смычка выебем? - Так точно! - Охуел?! Два наряда вне очереди! - Ееесть… - Десять нарядов вне очереди! И десять суток ареста, сука! - Больше пяти по уставу нельзя, товарищ комиссар! - Чтооооооо?!!! Пятьсот суток ареста, сука блядь! - Есть! - Обиделся, Безухов? - Никак нет… (плаксиво) - Тогда еще сортиры почистишь сегодня. - Так точно… - Ну, веди своего басмача… - Есть… В дверях появляется важный басмач в дорогом халате. Басмач вдруг видит, что одна из его жен, активно двигая головой, сосет хуй комиссару. Он начинает громко орать и прыгать в сторону комиссара, но его держат за руки два мощных красноармейца. - Вы чего дергаетесь, товарищ? – строго спросил комиссар, - женщина это Вам не вещь. Кому хочет, тому и сосет. - Э, красный шайтан, зарэжу. Я не зарэжу – мой сын придет зарэжэт! - Зарэжэт, зарэжэт, - успокаивающим тоном сказал комиссар, ставя жену басмача раком и подымая ей сзади платье, - не, для ебли, пожалуй, не годится – там все мхом поросло… Позовите Безухова. Да чтоб немедленно явился. Прибегает Безухов, весь вымазанный в говне. - Будешь эту тетку ебать, Безухов? Красноармеец мнется, не зная, что ответить. - Ну? - Так точно! - Приступай! - Есть! Женщина начала стонать и охать. - Зарэжу, шайтаны! Всех парублу, - беснуется басмач. - Чего-то заебался я уже, - сказал комиссар, зевая, - объявляю сегодня короткий день. Всем спать…» - Не пойдет, - закончив читать, почему-то с облегчением сказал Селиванов. - Это отчего же? Насколько я заметил, Вы не дочитали, - раздраженно прохрипел Конников, держась за больное горло рукой. Комната с мебелью из красного дерева странным образом подчеркивала задумчивое молчание Селиванова, придавая ему особую значимость. Бронзовый бюстик Достоевского на столе поймал лбом последний жидко-багряный луч заходящего солнца. Обстановка гнетуще действовала на Конникова, ему захотелось домой, в постель, под теплое одеяло из верблюжьей шерсти. - Вяло. Образы героев никакие. Скучно, - подытожил Селиванов, с укором глядя на бюстик Достоевского. Конников молча выслушал, слегка вздрагивая от каждого слова. Ворот крахмальной рубашки грубо сдавливал шею, лакированные туфли показались налитыми свинцом. - Я мог бы подправить кое-что, переделать, - предложил он неуверенно. Селиванов с удивлением посмотрел на собеседника, будто только что обнаружил в пустой комнате кого-то еще. Конников стыдливо опустил глаза и покраснел. Селиванову этого показалось недостаточно, и он продолжал смотреть в переносицу Конникова, на которой был белесый след от долгого ношения очков. - Простите, - сказал тихо Конников, не поднимая взгляда. - Бывает, - понимающе заметил Селиванов, закуривая сигару. - Так я пойду? – с надеждой спросил Конников, слегка привстав. - Конечно, дорогой. Не смею задерживать. Конников, радуясь, кинулся к массивной двери. - Альберт Азарович, - услышал он, едва взявшись за ручку двери. - Да? – опустошенно отозвался Конников, чувствуя, что сейчас ему сделается дурно. - Вы же знаете, что должны сделать? – безучастно спросил Селиванов. Конников кивнул и выбежал из кабинета. По лицу седеющего Селиванова скатилась скупая слеза. - Ужас какой, Венедикт! Все авторы твоего журнала больные люди! – возмущалась ночью жена Селиванова, сидя перед трюмо в ночной рубашке. - Успокойся, Сашенька, что случилось? – меланхолично спросил бойкий обычно супруг. - Ну, Конников – у тебя ведь работал? - Ну да. Почему в прошедшем времени? - Некролог сегодня читала. Так вот, твой Конников, взяв трехсотметровый разбег, головой врезался в здание НКВД, при вскрытии в нем еще яд какой-то обнаружили. Да, и вены вскрыты у него были. - КГ, но А не М, - буркнул себе в усы Селиванов. - Что ты сказал? - Да так – считалочка детская, ложись спать уже… - Больные они все. Помнишь Сафарова, того, что забил себя насмерть по голове томиком Белинского? А Разумовского? Вышел из твоего кабинета через окно. А… - Спать. Спать. Спать, - пухлая рука легла на выключатель, и московская ночь мгновенно ворвалась в спальню редактора. Теги:
0 Комментарии
#0 16:05 21-09-2005MVV
ахуительно нда уж сон редактора в летнюю ночь, гыгыг первая часть очень хороша. потом как-то суховато Понравилось. Только по тексту получается вроде, что жена Селиванова в тот же день, когда Конников убил себя, успела прочитать соответствующий некролог. Нестыковочка. Шарапов Ну она же в этой среде журналистской и издательской тусуеццо. Дальше сам додумай... Мне все понравилось, кроме последний части. Какие-то КГАМ, НКВД, коньюнктура какая-то в общем. А первый диалог смешной, хоть и затянутый. Графоманище. КГАМ - еще та конъюнктура беспесды... Гиггз Извини, я и не врубился, в какой она среде тусуеццо. Думал сначала, она типа на удаффкоме некролог прочла - тоже вариант, кстате, только тогда НКВД не к месту. Шарапов Здание, здание НКВД... Ну, эээ.. Типа нормально. Но как-то блин... в общем хуй знает. Жизненно, всякий редактор просто обязан убить за такое дерьмо про басмачей. Мало еще дал вердикта. реверанс в сторону Сфинкса? Гиггз Да-да, здание. Тоже может быть, что тетка здание ФСБ называет зданием НКВД, только тогда ей должно быть лет этак 95. В общем, разные возможны варианты. Шарапов Действие происходит в то время, когда это здание называлось зданием НКВД. пук Совсем ебнулся, дебиленыш? Пукгз... шучу шучу ... нормальный крео ... смиялсо ... особенно когда дочитал про еблю измазанным в гавне солдате... слушай а может про басмачей то допишешь ??? Вот возьми и допиши, хуле. Гиггз Ладно, тогда мой вариант с некрологом на удаффкоме отпадает. Крео Гениальный / Автор Мастер Смиялсо Смиялсо...хуйле нам юмористам - плакать штоле? Первая чясть лючше. Палюбому Приходит мужик в издательство, хочет напечатать свое произведение. Гл. редактор ему говорит: "Читай!". Мужик начинает читать. "Граф поднимается к графине и говорит: А не испить ли нам кофею?, она отвечает ему: Отнюдь!, и он тут же кинул ей пять палок на подоконнике." Гл. редактор в шоке немного сидит, но послать его неудобно, он ему говорит: "В Вашем произведении все замечательно, но не хватает таинственности." Мужик ушел, но через неделю вернулся с той же просьбой, и начал читать свой рассказ. "Граф поднимается к графине и говорит: А не испить ли нам кофею?, она отвечает ему: Отнюдь!, и он тут же кинул ей пять палок на подоконнике. В это время из камина торчали чьи-то волосатые ноги." У гл. редактора челюсть на стол упала, он ему и говорит: "в этот раз уже лучше, но мало действующих лиц." Мужик ушел, но через неделю вернулся опять и принялся опять читать свой рассказ. "Граф поднимается к графине и говорит: А не испить ли нам кофею?, она отвечает ему: Отнюдь!, и он тут же кинул ей пять палок на подоконнике. В это время из камина торчали чьи-то волосатые ноги. А в это время за окном семеро мужиков трахали дохлую лошадь." Гл. редактор уже не сильно удивившись сказал: "Уверенности в завтрашнем дне не хватает." Мужик вернулся через неделю. "Граф поднимается к графине и говорит: А не испить ли нам кофею?, она отвечает ему: Отнюдь!, и он тут же кинул ей пять палок на подоконнике. В это время из камина торчали чьи-то волосатые ноги. А в это время за окном семеро мужиков трахали дохлую лошадь. Один из мужиков истощенным голосом вскрикнул: Зачем мы так надрываемся, она и завтра здесь будет лежать!" хорошо Гигз - живи. Про басмачей хороший бы трэш получился. Нахуй надо было редакцию сюда вплетать? Если уж такие параллели проводить, можно было бы изящненько раскрыть этимологию странных аббревиатур, типа КГ и АМ, и истоки суицидальной традиции, но в контексте раннесоветской действительности. НИЖД Интересная мысль... Понравилось Прикольно, поржал. Только, если действие происходит во время борьбы за советскую власть на Востоке, что значит фраза коммисара: "Вспыспышка слева!". Эта команда возникла в более поздний период. Ядренного оружия то в те времена не было. Чему вспыхивать то? Опечатался. В смысле "Вспышка слева!" Наблюдатель Конников уже за все ответил, не разоряйсо понапрасну. ахуенна ... улыбнуло блЯ я просто гиггнулся севодня!. Еше свежачок *
Занесли тут намедни в сарай души По ошибке цветные карандаши. Рисовал я дворец, и царя в заре, Пил, курил, а под утро сарай сгорел... Шут гороховый, - скажете? Спору нет. Вскормлен дух мой пшеницей на спорынье, Ядом кубомедузы в морях креплён, И Юпитер оплакал меня, и клён.... я бреду вдоль платформы, столичный вокзал,
умоляя Создателя лишь об одном, чтобы он красоту мне в толпе показал. нет её. мне навстречу то гоблин, то гном. красота недоступным скрутилась руном… мой вагон. отчего же так блекла толпа? или, люди проспали свою красоту?... В заваленной хламом кладовке,
Нелепо уйдя в никуда, В надетой на шею верёвке Болтался учитель труда. Евгений Петрович Опрятин. Остались супруга и дочь. Всегда позитивен, опрятен. Хотя и дерябнуть не прочь. Висит в полуметре от пола.... Синее в оранжевое - можно
Красное же в синее - никак Я рисую крайне осторожно, Контуром рисую, некий знак Чёрное и белое - контрастно Жёлтое - разит всё наповал Одухотворёние - прекрасно! Красное и чёрное - финал Праздник новогодний затуманит Тысячами ёлок и свечей Денег не предвидится в кармане, Ежели, допустим, ты ничей Скромно написал я стол накрытый, Резкими мазками - шифоньер, Кактус на комоде весь небритый Скудный, и тревожный интерьер Чт... Любовь моя, давно уже
Сидит у бара, в лаунже, Весьма электризована, Ответила на зов она. Я в номере, во сне ещё, Пока закат краснеющий, Над башнями режимными, Со спущенной пружиною, Вот-вот туда укроется, Где небеса в сукровице.... |