|
Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Графомания
Но самая жопа была в одной деревне, находящейся в двухстах километрах от города. Два часа тряски в «буханке», последние километры - проезд через лес. Ощущаешь себя сардиной в консервной банке, которую трясут изо всех сил. Приходилось руками упираться в крышу УАЗика, чтобы не удариться головой об неё же....
Он уже готовился погрузиться с головой в ледяной канал, но вдруг почувствовал, что приземлился на что-то мягкое, открыл глаза, и тут же ему захватило дыхание от скорости. Пролетая под мостом, «самолет», в кабину которого он свалился, сделал резкий вираж влево и выправился над проспектом....
— Ну, слушай, раз спросил… Давненько у меня это кольцо уже появилось. На улице нашёл. Да какая разница – на какой! Только перебивать бы всё, переспрашивать… У нас в городе где-то. Шёл вечером, пьяный уже, как обычно, думал о том, как бы с женой опять не поругаться, что поздно возвращаюсь, да и нашёл....
А не звон прошёл по Всея Руси, И не тройка дорогу копытом бьёт, А гулял в ночи молодой бандит, Молодой бандит, цепи звонкие. А дорогою шёл он широкою, Ой, широкою, да не узкою, Ой, не узкою, да не склизкою, А в конце её да фонарь светил....
Однажды в клубе я встретил Лёху-Арию. Тот совсем не изменился. Я рассказал ему вкратце о своей жизни и новой работе.
- А у тебя как сейчас дела идут? Бизнес не открыл ещё? – поинтересовался я. - Пока нет, — задумчиво ответил Лёха, — надо бы, кстати, да, открыть.... В один из осенних вечеров по старым, уже просыпавшимся кварталам Петербурга бежал худощавый молодой человек, одетый в серую куртку и неопределенного цвета брюки. Его зрачки были расширены от ужаса, сердце колотилось в груди, как пойманная птица, ноги мучительно болели с непривычки....
Депо.
Засветло уходящие, затемно приходящие Поезда метро. Переходы подземные С торговлей, просящими. Проекция города В полный рост. По новому пещерные Люди: Господа, Прохвосты. Смертельное напряжение, Контактные провода.... На моем лице нет печати блестящей элиты.
На моем плече перегрузом свисает рюкзак. Я иду одна по площади, туда где открыты Золотые ворота в самый ветхий барак. Мне навстречу отряд цветастых витрин, Предлагает пальто и дружбу в одном флаконе.... К решению убрать могилу в подвале его подтолкнула одна важная новость.
В одну из ноябрьских пятниц, почти год спустя после трагедии, он вернулся домой, как обычно, вечером. Месяц назад они поженились, хотя давно жили как супруги. Одетая в голубое с узором платье, она сидела возле камина за вязанием и не слыхала его.... Обычный вечер городской. Фонарь. Аптека. Март.
Припарковался на Тверской, замкнул небрежно Смарт, Накинул плащ – погода дрянь! — и медленно пошёл, Приличный господин, не пьянь, ему бы — сесть за стол. Куда сегодня? Ерунда! В любой приличный бар.... Я найду тебя
Среди белых стен Где молчит огонь В перестуке вен Где осколки льда Как узор витрин Где никто и никогда Не останется один… Я найду тебя В тишине домов Не спеши бежать И не бойся слов Расскажи сюжет Для моих картин Здесь никто и никогда Не останется один… Ты найдёшь меня Потерявшим сон Среди странных лиц Тех, кто не влюблён Не стремись понять И меня прости Тут никто и никогда Не останется один… Ты найдёшь любовь
Трудность взаимопонимания в бригадах нередко заключалась в том, что рабочие совершенно не умели излагать мысли и формулировать задания. Так Ильич мог ворваться в бытовку, позвать куда-то, и дать задание следующим образом:
- Там за углом берёшь эту хуйню (в этом месте он чертил абстрактный прямоугольник в воздухе), тащишь её в мастерскую, там подготовишь её так, чтобы это, и начинай сверлить, но так, чтобы не порнография была, а это.... Надавили на глаза, но не стало больно
Все стоят по стойке «смирно» — ни один не «вольно» Заморозили внутри сердце, боль и душу Постреляли, как собак, всяких непослушных Разожгли большой огонь нотами «токкаты» И – айда сигать с горы вниз на самокатах Нет, не так: огонь внутри медленно угаснет А потом – кумулятив, на крайняк – фугасом И контрольный – между глаз....
Отоспавшись за выходные,
Очумев от вязкого утра Понедельника, Отметаю от себя шальные, Ненужные никому мысли Веником. Какая-то там работа, Какой-то там Литпром, Подавленная зевота, Обыденнейший дурдом. Опять заведенным роботом, Запрятав тоску глухую, Позволить постылым хлопотам, Губить мою жизнь молодую....
На грабли знакомые наступаю.
Говорят, так делают лишь идиоты. У нормальных, что хата с краю, Жилплощадь в центре. Обороты, В основном речевые, Прочие фекальные испражнения. Деньги занАчные, гробовые - В порядке лишь исключения.... Стало темнеть. Стремительно проносившиеся облака принимали форму знакомых предметов и тут же меняли очертания, представляясь чем-то необычным, сказочным. Внезапно на заросшей тропинке показалась она. Он радостно поднялся ей навстречу.
– Я прошу простить, что заставила себя так долго ждать, – сказала она, встречаясь с ним глазами, и на ее красивом, строгом лице на миг просияла радостная улыбка....
Все думают, что у меня есть конкретный план. Это не совсем верное представление. Весь мой план это ровно три действия: пробраться на крышу, спустить баннер и оставить за собой как можно больше исписанных стен. Остальное лишь дело предварительной подготовки, да и там отличился коллективный разум – не мой....
Не ожидавшие зимы, канатоходцы из Кентукки,
У солнца, словно у костра, сияньем согревали руки. На высоте парящих чувств, где Бог химичил над душою, Не ожидавшие зимы век балансируют в изгоях... Где на заснеженных висках бессмертных гор бесился ветер, И воем, стоном сеял страх, — день умирал, но реял вечер.... С той ночи прошло чуть больше месяца, но Иванову казалось, будто пролетел год, – настолько все переменилось.
Сестры не смогли уехать: у Сони началась слабость, и она слегла. Доктора разводили руками и ссылались на расстройство нервов. Все это Иванов узнавал от полковника, потому где-то с неделю не ходил к ним, боясь, что не совладает с собой, хотя Платон Григорьевич передавал приглашения.... Иванов весь был погружен в мысленные диалоги с ней, – вспоминая те, что были, что-то меняя в них, представляя, как повернулись бы тогда события, – а потому не ведал, что творят его ноги. И когда глубокой ночью он опомнился и осознал, что стоит в лесу, в том же месте, где произошло это ужасное объяснение, то немало удивился....
|
