Графомания

И вот когда тишина, когда так плохо…когда мое сердце бьется чаще чем обычно…или тише…я думаю…а ты представь, ты оцени, все, что ты делаешь…ты подумай, что ты так мал…но по отношению чего ты так мал???...ты идешь по ступенькам своего подъезда и ты думаешь, что все одинаково…ты вроде бы что то постоянно делаешь, но для кого…для себя???...и что это тебе дает – да ты легче спишь…но это все иллюзия…это лишь утешение…легче?... нет…т.к....

Кипятить
до выпада соли.
До густого,
угарного пара.
Размешать ...

Женщина лежала на кровати. Одна. Можно было бы посмотреть на нее со стороны окна (комната была мала и освещена утренним солнцем), и тогда кто-то увидел бы цветные носочки, вылезшие из под одеяла, подрагивающие под ними кончики ногтей. Кто-то увидел бы фату, накрывающую кровать сверху и розовых птичек, вышитых на ней. В комнате – кувшин серебристого кварца, две красные туфельки, коврик, одежда, лежащая на стуле (уже приготовлена служанкой), пепельница.
Посмотреть в окно....

1
Я вижу - она идет на своих маленьких ножках в черном с белыми цветками сарафане. Лицо, грудь и живот закрыты столом. Ростом мне до пояса. Живая и любопытная, танцует передо мной. Хихикает, прячется. Я изображаю веселье, хотя сам не весел. Устал. День полнится неприятными моментами. И я прихожу сюда, чтобы отдохнуть.

2
Я встретился с ней. Думаю. Очень скоро все может измениться. Совершенно. Мне придется измениться. И тебе тоже придется. Я боюсь за твое здоровье, поэтому я против....

Самир проснулся утром раньше обычного времени. После вчерашней встречи с его новой секретаршей почему-то совершенно не хотелось спать. В голове вырисовывались её образ, фигура, лицо. «Пожалуй, она красива», - подумал он и поймал себя на мысли, что воспоминания об этой девушке вызывают в его душе такие чувства, которых он не испытывал уже много лет. Ему не хотелось никуда идти, торопиться, строить из себя грозного начальника. Хотелось просто лежать и смотреть в потолок....

Прелюдия

На первый взгляд она показалась мне холодной, как айсберг и неприступной, как Эверест. Присмотревшись, я увидел целый набор несоответствий в её поведе-нии. Слишком уж сильно она хотела показать свою крутизну, ум, самодостаточ-ность, мобильность, финансовую самостоятельность, креативность и проча. При всём при этом Она была разведена, причём давно....

Сынишка поколотил соседскую девочку и теперь стоит передо мной, ожидая наказания. Я говорю громко, горячусь.
Он пробует огрызаться. До моей руки дотрагиваются теплые, успокаивающие пальцы жены. Я поворачиваю голову
и встречаюсь с ее строго - спокойным взглядом.
- Зачем горячиться? Он поймет и сам извинится.
Я рассматриваю слегка припудренные веснушки Моти и до мельчайших подробностей вспоминаю наши далекие ...

- И все же, расскажите, почему вы думаете, что этот семинар действительно стоит провести – Настойчиво спрашивал китайца Владимир Николаевич.
- Мы действительно помогаем людям – робко начал пожилой азиат – за нашими плечами только за последний год несколько десятков чудом исцеленных, неизлечимых больных.
- А вот тут, господин Суй-Джи по подробней, пожалуйста - Владимир Николаевич удобно устроился в своем кресле, подвинул ближе пепельницу и закурил....

Люди.
Люди-поступки,проступки
Короче сказать-новости
Упал,застрелил,построил
Все яркое на первой полосе ...

Марк Ларсен был выше Кортезза на полголовы, и по силе не уступал. Как-то раз в баре на Альмарксе, на седьмом стакане вина между напарниками вышел спор. Бар, весь обтянутый в пурпурный бархат (даже стойка), был заполнен наполовину. Пилоты и местные жители создавали шумную, напряженную атмосферу. За стойкой орудовал молодой бармен, неулыбчивый и ловкий. А перед стойкой стоял только один посетитель – белокурая женщина средних лет. Она держала в руке голубой стеклянный стакан с прозрачным напитком....

Это пьяная голая правда... Да, я сейчас пишу находясь в алкогольном опьянении. Тяжелые думы печалят мою душу, торжественно открывая новые необъятные горизонты для творчества. Сегодня я понял одну истину. Я стал другим челшовеком. Тяжелые оковы гнусного и ненавистного мира я снял с себя, оставив позади всю никчемную жизнь, прожитую до сих пор зря. Она была никчемной, потому что я до сих пор боялся... Боялся чего: боли, смерти, слез.....

Это сон, где я снова стою перед гигантским печатным механизмом, в форме улитки, напоминающим деформированного, ленивого бегемота. Он слегка вибрирует и гудит, как будто находится под напряжением, а я стою перед ним сосредоточенный и ловкий. Мои руки – на пульте управления, эдакой розовой мясной подушке, я медленно глажу ее, сообщая нужные оттенки будущему оттиску, двигая воображаемое изображение как мне нужно, сливая и разрезая графические объекты....

Стоит только на минуту закрыть глаза, как в голове начинают роиться дурные мысли. Ощущения полного жизненного краха становиться нестерпимо близко. Появляется страх. Хоть глаза не закрывай, но жить с открытыми глазами не возможно. Биология. А с открытыми глазами, еще страшнее. Нервы. Нервы надо лечить. Это первое, что я сделаю, когда выйду на «заслуженный отдых», если конечно доживу до него, а не умру от нервного истощения. Я хронически хочу спать. Я все время хочу спать....

С появленьем на свет
На мое имя отчество
Выдан мятый билет
На вагон одиночества.
...

* * *

Надрывается память, пытаясь впитать
пять тысяч слов, недосказанных,
размазанных по фразам. ...

Бывает так, что из тысячи людей скользящих вокруг, из тысячи лиц
ты узнаёшь своих, и тянешься к ним всей душой, всем сердцем..
Вдруг нечаянно понимаешь, даже не понимаешь, а чувствуешь или
знаешь, как знают птицы куда им лететь,.и сердце заходиться в
нелепом перестуке, перехватывает дыхание и летишь, и знаешь, ...

Не знаю даже с чего начать. Жил я в своем квартале, и не знал хлопот и забот. Жил на верхних этажах, вниз спускался, может пару-тройку раз. Короче, моего уровня мне хватало. Утром обычно я вылезал через окно и по широкому бетонному парапету шел к мосту, а внизу подо мной сотни этажей городской высоты и туман, скрывающий от меня эту бездну, поэтому страшно никогда не было. Токио вообще не страшный город. Здесь все как у людей....

Человек собрался в дальнюю дорогу. Он повесил навесные замки на двери своего дома и заколотил окна большими тяжелыми досками. Человек закутался в теплый плащ и сел на обочину покурить. У человека была котомка, в которую он поклялся себе положить самое дорогое и взять это с собой. Человек не знал, вернется ли он назад, не знал, что случится с ним в пути и толком не знал, куда он пойдет. Но знал, что идти надо. Он докурил, по привычке тщательно затоптал окурок, и тяжело вздохнул....

Был вечер, тихий спокойный вечер, ничего не приходилось ожидать от окружающих, а точнее их и не было.

Она жила одна на семнадцатом этаже холодного, бесчувственного небоскреба. Ей было двадцать лет, звали её Ангелина....

Холоден ветер в открытом окне.
Длинные тени лежат на столе.
И я таинственный гость
В серебристом плаще....