Нови

Я как Ева Браун, Магда Геббельс или другая подруга известного фашиста.

Когда мой мужчина возвращается домой – его руки, конечно, в крови, но костюм безупречно чистый.

Из-за этих сомнительных связей никто не хочет ко мне приближаться, потому я взяла в друзья фармацевта, бармена и маленькую собачку ушастую....

Милому К.


Кроме того, Павлов был страшно одиноким человеком. Все эти жены, дети, коллеги, приятели и бабы, бабы, бабы – бабы особенно, никак не могли заполнить ужасающую пустоту, что подобно бездне, росла и ширилась внутри живота Павлова....

Может, твой самолет до сих пор в небесах.

Может быть, ты смотришь на меня и улыбаешься немного осуждающе, но все же улыбаешься.

Может быть, ты придешь ко мне во снах, но я ведь не сплю, а смотрю в облака.

Я облокачиваюсь, обволакиваюсь, смотрю в темноту, пока не побледнеют звезды, пока не пойму, что и этой ночью ты полетел к другим берегам....

«От меня до тебя сны.
От меня у тебя сын.
Отними у меня все.
Отмени все мое зло.
Уведи в нелюди,
Не любить убеди,
Уведи в нелюди...»


Нет, она никуда не пойдет – она будет сидеть на балконе и наблюдать людей сквозь голые ветви....

Когда я ебусь, мое тело движется правильно – я прижимаюсь грудью к груди мужчины, я развожу и свожу мосты своих бедер, я откидываюсь на спину, мои губы открываются и принимают в себя все – член, палец, яд. Я закусываю нижнюю губу и дышу прерывисто, я вздыхаю, я охаю, ахаю, я выгибаю спину и напрягаю потайные гладкие мышцы....

В ту зиму, слишком теплую, даже для наших засушливых мест, я впервые ощутила течение времени. Время входило в меня изнуряющими юго-западными ветрами – ветрами, что несли горячий желтый песок, пудрили мое лицо пылью и оседали серыми тенями под глазами и скулами....

Мороз,
Я пишу тебе из больницы – вокруг одни идиоты и самоубийцы. Они меня не понимают, называют преступницей, отступницей, кровосмесительницей. Здесь так жарко, Мороз, и душно – ни дождя, ни снега, ни инея. Больница в песках, в пустыне. Только в груди моей наст, а из сосков вырастают подснежники....

- Послушай, милая, я вижу сквозь тебя – ты стала почти прозрачной. Ты словно аквариум с затхлой водой.

- А что там?

- Там пустота, муть, завихрения.

В общем, Надежда тает. И дело вовсе не в еде. Еды навалом, еды сколько хочешь....

Да-да, отпустить свою голову на волю, будто надутый гелием воздушный шарик, отпустить в бесконечное небо, и тогда, может быть, она никогда не вернется. Никогда не вернется из ласковых облаков.

А еще хотелось бы рассказ о героях черно-белых фильмов....

Грозовые тигры ушли за перевал, небо очистилось от грозных фиолетовых и оранжевых разводов, а рык разбился о прибрежные скалы и попадал кусками куда-то далеко в море. Теперь можно успокоиться, вдохнуть посвежевший воздух, сесть у мокрого окна и нарисовать себе новый мир....