Atlas

Библиотекарша Дина не спала. За стеной, в комнате Андрюши, раздавались странные звуки. Кто-то изнеможенно охал, скрипя кроватью. Тянуло терпким дымком. Беспокойство снедало ее: «Он ведь так беспечен. Сожжет что-нибудь!» Как была — босая, в длинной ночной рубашке, вошла к нему со свечой в руке....

В старом доме на углу Стремянной жил сумасшедший.
«Надобно Андрюше жениться! — часто говорила соседка, рыжая библиотекарша, поклонница йоги и сыроедения. — За него всякую девушку можно отдать: не курит, и к пьянству не пристрастен. Редкость в наши дни такой человек!...

Устали мы тогда, не верили никому. Внутри раздор, вокруг враги. Я еще ребенком был, когда представили меня прийти к Нему. Сам, своими детскими ногами, шагнул на знаменитую лестницу дворца Присяги. Все тридцать две мраморных ступени по числу субъектов Федерации....

Опять была суета, бессмысленные команды. Хлопали двери, в которые без конца кто-то входил и выходил. Наконец зарычали моторы, редукторы отозвались басовитым уханьем, скрипом, протестующим скрежетом шестерен. Вся эта громыхающая какофония взметнулась оглушающе в несколько мгновений, заполнила все вокруг, и стихла неожиданно в отдалении....

Ехали на повозке с высоким навесом, седланные лошади шли в поводу. Впереди на широкой лавке устроился возница: крепкий обветренный бородач с длинным кинжалом в червленых ножнах. Караванный почтительно называемый «энси» сидел на некотором возвышении, хозяйственно оглядывался по сторонам, посматривал и на попутчиков;...

Неделю стояло ненастье. Утром субботы облака еще висели клочьями, но свежий ветер относил их в сторону, небо расчищалось, светлело, наливаясь голубизной.
— Налаживается погода-то, — говорили цветочницы, расположившиеся у ограды кладбища. — Прям к Троице, как нарочно....

Мика любил праздники. Любил с самого детства, когда и праздников бывало не ждали: взрослые поддевали белое, крестились и заменяли благословение закуской. Нарядные — выходили на гулянья, захмелев пели, неуверенно улыбались встречным. Дети ходили наравне со всеми, радовались, визжали, носились наперегонки....

Внезапно, в прихожей загремел звонок...
— Мама, кто там?! — закричал Кругликов с дивана. Не дождавшись ответа вскочил, и выглянул в прихожую.
— Еврейчик твой приходил, — проворчала мать неодобрительно. — Сказал, торопится очень, сразу убежал. Пакет только оставил....

Кругликов ерзал на сидении своего новенького, купленного в кредит «Форда». Сослуживец, уговоровивший заехать на минуточку, «забрать кое-какую мебелишку» — как объяснил он, развязно и обещающе подмигивая, сидел рядом и терзал телефон. Долговато уже — для заранее назначенной встречи....

Дзынь, дзынь!
— Живой? Не спишь, родной? Никак не встретимся — прям Магомет с горой!
— Уже апрель?! Соседский дрель! Как дни бегут, забыл — поверь! Отдам как только получу, клянусь любовью к Ильичу!
— А ведь давал на пару дней, спустил небось на лебедей!...