Последние комменты юзера Эр.Вэ.

пысы. почему до сих пор нет пародии, кстате?

пысы. почему до сих пор нет пародии, кстате?

какая стадия может быть у пмс? только первая и последняя. это ж не застарелый паралич, право слово.

Кофе, сигареты - фильм ничотак (Т.Уэйтс опять же), но Сломанные цветы - супер.

Розовая Пантера - говно. Детям до 16 смотреть нельзя, чтобы не прививать дурной вкус. Пусть лучше смотрят "Мемуары гейши".

Мой отец был в Афганистане за годы войны раза четыре, а то и больше – уже не помню. Все мое детство он проездил по всяким экзотическим, как тогда казалось, странам: Иран, Ирак, Вьетнам, Уганда, Мозамбик, Ливия, Египет, Индия ... Мечтал попасть на Кубу, но не довелось. Список говорит сам за себя – всем им «по-соседски» помогал Советский Союз. И мой отец, скромный беспартийный проектировщик, мотался туда, чтобы на месте устраивать танкодромы. Мы, правда, об этом не знали. Папа не рассказывал про свою работу. У него была должность, туманно обозначенная как «главный специалист» и все знали, что он где-то что-то вроде строит. Несколько раз в году он пропадал в Африке на два-три месяца. Я помню эти сборы: кипятильник, завернутый в газетку, супы в пакетах, чекушка, припрятаннае в футляры от тапок, водка цвета мочи, закатанная в литровые банки из-под сока...

У меня было убеждение, что отец ездит за подарками. Как-то дети начали расспрашивать, что у меня было интересного в школе: ну, тетрадки там, книшки, и все такое.... И тут же перед глазами возник папа с чемоданом разноцветного барахла: жвачки, ручки, ножечки, кошелечки, заколочки и прочая пестрая дребедень, которая так радовала глаз и в ту пору представлялась гораздо большой ценностью, чем нынче кольцо с бриллиантом. Были там и фломастеры, которые наша космическая держава почему-то не производила - яркие, веселые, заграничные. Да и таких цветов в нашей жизни просто не бывало: розовые, салатовые, лиловые. Папа вываливал все это добро и говорил нам с мамой: выбирайте два предмета из каждой кучки, остальное – «женщинам на работе» и родне. И мы копались в этой дряни, теряясь и отчаиваясь (не ошибиться бы!), а потом все это быстренько тащилось в школу хвастаться, чего уж там! И все говорили: «оу, папа ездит за границу».

Вот ить, заграница, блять! Ага, в которой папа потерял зубы, волосы и веру в справедливое устройство мира. Помимо всей этой ерунды, на которую едва хватало его зарплаты, он вечно таскал для своих шефов то одно, то другое, то батарейки, то обновы, то, не знаю что. Мама всегда восхищалась осведомленностью начальства : оно всегда знало, откуда что нужно везти. И предпочитало оставаться дома. Была даже версия, почему мой беспартийный отец столь часто «катается» -якобы в такие сомнительные страны лучше беспартийным и ездить.

Потом меня заинтересовало, чем все же занимается мой отец.

-Да так, строим, - отговаривался он. – Помогаем. Сами-то они только с дерева слезли.

Первый раз он проговорился, когда сказал, что в Афганистане обычно просыпался, когда мимо окон проезжали наши танки. Другой раз пошутил, что не знал, куда сунуть пистолет, выданный ему в Мозамбике. Он больше любил рассказывать про всякие пирамиды, кропал на клочках путевые заметочки, и фотографировал те же пирамиды, людей и зверей.

Когда бомбили Ирак, он был уже на пенсии. Мы сидели перед телевизором и смотрели репортажи.

- Ну и что папа, тебе наверно обидно?

Рушили его работу, ту работу, которой он занимался почти всю жизнь, время от времени сожалея вслух, что пошел учиться в Автодорожный институт, а не в гуманитарный и поговаривая о том, как хорошо бы податься в лесники.

- Нет, - сказал,- Я работал и делал то, что нужно было делать. Все.

За двадцать лет своих заграничных поездок папа заработал восемьсот долларов на счет Внешторгбанка. Он не жалуется.

Как патетично!

мдя, увлекшись.