Последние комменты юзера Mika

Mika: Кнопка, это образец, как писать не надо. На мой взгляд. Тупые розовые графоманские сопли без всякого смысла и содержания. Лепится такое за две минуты из любого подручного материала, поэтому никакой ценности не имеет.

Mika: Я зачерпну немного света из той фотографии и слеплю солнечный зайчик. Взобью крепко, вспушу его лучики, погреюсь немного его теплом, вдохну в него жизнь. Солнечный зайчик звонко захохочет, вспыхнет иголочками света, подпрыгнет. Я положу его на подоконник, подтолкну рукой, научу летать. Он будет упрямо вспарывать лучиками хмурость, разгораться ярче. Помашу ему рукой на прощание, и полетит мой зайчик в Европу. Благо, не в Америке слеплен, не так далеко лететь. Он уже самостоятельный, почти как подросший олененок, который научился стоять на длинных тонких ножках и пугливо прыгать в лесную чащу. Забирает по пути весь свет, оставляет лучистую дорожку за собой. Наматывает слой за слоем. В Финляндии спляшет на снежинках в лесу, на радость зайкам и белочкам, в Норвегии скользнет по чешуе рыбки, плещущейся в холодных волнах. И все время будет его влево тянуть, да так вытянет, что где-нибудь в районе Франции завернет он на юг. Прокатится по виноградникам, напоит собой лозы, сделает урожай слаще и хмельнее, растеряет свое могучее великолепие. Будет порхать по привычке, по инерции, оставляя за собой тоненькую тусклую дорожку. В Альпах мой худой солнечный заечка отразится многократно от сверкающих пиков, наберется сил, воспрянет, с новым пылом рванет через итальянский сапог, радуясь и звеня искорками по дороге, набирая силы, скорость и нарастая яркостью. И ведь доберется, маленький, последней искоркой вольется в скатывающееся в Адриатическое море солнце, вернувшись на ту фотографию.

Mika: Перечитала сейчас этот рассказ Хема. Как же хорошо все-таки
И что Ира тут, тоже хорошо

Mika: Я зачерпну немного манной кашки из своей любимой кастрюльки и слеплю кашный комочек. Сомну крепко, оглажу ладонью, отдам свое тепло, вдохну в него жизнь. Комочек заплачет молоком, сцепливая надежно свои манные крупинки, сожмется. Я положу его на карту мира, расстеленную на обеденном столе, подтолкну рукой, научу кататься. Он будет послушно обрастать крошками, колбасными шкурками, трамбоваться крепче. Помашу ему рукой на прощание, и покатится мой комочек по Европе. Благо, не пельмень, не в Сибири слеплен. Он уже самостоятельный, почти как рождественская печенька, которая выбралась из сказки про Шрека, обзавелась всемирной славой и стала вести кулинарное шоу. Забирает по пути весь объедки, оставляет липкую манную дорожку за собой. Наматывает нажористо слой за слоем. В Финляндии оленя недалекого завернет в свои объятья, в Норвегии рыбки хряпнет, нафаршируется. И все время будет его влево тянуть, да так вытянет, что где-нибудь в районе Франции завернет он на юг. Прокатится по виноградникам, опьянеет, растеряет свое могучее съестное великолепие, протошнится. Будет скатываться по привычке, по инерции, оставляя за собой прокисшую мокрую дорожку. В Альпах мой худой комочек наберется сосисок, воспрянет, с новым пылом рванет через итальянский сапог, обматываясь спагетти, плюясь по дороге, теряя силы, скорость и оленя. И ведь доберется, маленький, последней полупиццочкой скатится в Средиземное море.

Mika: Это что-то из стародавних сельских хроник, наверное.
«Талисман», мдо…

Mika: Да, так действительно бывает. Схвачено точно

Mika: У меня вопрос назрел. Зачем автор Таня ходит летом в сапогах? Вчера тоже было про сапоги, вроде лакированные.
Дальше сапог не могу читать

Mika: И посреди всей этой клоаки — автор такой, весь в белом, двадцати четырех лет.
Все-таки адская зависть детектед, автор. Из нее и ненависть зашкаливающая

Mika: Да, интересный автор.

Mika: Все снова как живые у Шевы

Mika: Таня, это феерично!
Идея не выходить из холодильника очень, очень хороша

Mika: Шкафонер!
С восторгом читаю дальше

Mika: Мне про безвольный шарф понравилось. Я теперь буду выбирать исключительно волевые, характерные шарфы, я для себя поняла, что это важно. Этакие шарфы с угрюмым квадратным подбородком, выдвинутым вперед, и обязательно чтоб в армии служили

Mika: «Сырик, майонезик» — все уже сказано на Лурке, в чудотворной рубрике «нямка»

Mika: Интересный автор.
Эта рубрика вообще становится самой интересной

Mika: Про СПИД уже не модно что ли стало? И пишут, и пишут, кто угодно, все подряд. И представляют себе, и представляют, и придумывают. Что за удовольствие? Почему люди так жадно тянутся всегда к тому, чего очень трусят? Как зеваки с мобилками возле аварии

Mika: Как же уже задолбали эксплуатировать эту тему. Извините

Mika: Понравилось

Mika: Ну вот. Опять расстройство

Mika: Да, рассказ хороший