Последние комменты юзера Knopka

Knopka: тогда пусть это явствует из текста, а не прячется за обилием слов. дело в глаголах. поначалу впеатление — самолюбовательная истерия какая-то. и только к концу где-то проглядывает. опять же, это мое мнение. а кому-то другому ваш рассказ покажется гениальным.

Knopka: а дату себе назначил аж на понедельник? он трус. извините. он уговаривает себя не тянуться к ружью — он если и возьмет то ружье, то не выстрелит и захлебнется пьяными слезами.

Knopka: Алексей Разуваев, если разделить ваш рассказ на три части, то первую можно было бы сократить до нескольких строк. вторую можно было бы сократить примерно на 2/3, убрать перекликающиеся-дополняющие фразы и сделать оставшиеся более емкими, так сказать вобравшими в себя. третью можно было бы немного подточить (герой слишком погружается в свои обстоятельства, возвращаятся к ним, а мог бы упомянуть разово). это на мой взгляд. обилие деталей и постоянное повторение одного и того же может красить (в качестве примера первого — worn pass Eudora Welty, в качестве второго — ШОстакович). но это должно быть со знанием дела, а не выплескивая. это мое мнение, а не абсолют, вы же понимаете.

Knopka: в обстоятельности.

Knopka: извините, задалбывает. не в упрек автору. ясно, конечно, что это литературный герой такой зануда.

Knopka: попробовала представить музыку — получилось что-то бардовское.

Knopka: какая длинная предсмертная записка. и хитрый самоубийца. читатель в моем лице готов его прибить собственноручно уже на первой трети.

Knopka: снова эта тема. невовремя-то как.
телевизор странный какой-то.

Knopka: простите, только вернулась и увидела реплики, вскипела. не хотелось бы возобновлять дискуссию, в самом деле.

Knopka: вспомнились по этому поводу и «сумбур вместо музыки», и «взбесившаяся барынька, мечущаяся между будуаром и моленной», и просьбы Анны Ильиничны к брату «Володя, хорошо критикуешь, но ругайся поменьше». это я про исполнение, а не про наполнение, если что.

Knopka: а еще я не увидела в тексте упоминания собственных детей подследственных. про лишение прав — только в заголовке, автор обеспокоен будущим нации, а не тех конкретных детей. я об этом уже говорила.
да и вообще текст настолько заряженый субъективным отношением, что позиция автора вызывает если не отторжение (еще даже до формулировок), то хотя бы недоверие. ультра-крайний такой текст. без права не только оправдаться, но и вообще быть услышанным. какие бы дельные вещи не высказывал автор, эта вот крайность вызывает не те чувства, которые ожидались.

Knopka: Швейк, я говорю о законности процедуры, о том, что голыми эмоциями ничего не добьешься. то, чем мы с вами тут занимаемся — обсуждение — это эмоции. а нужны действия в согласии с законом. с основанием и подтверждением. видимо, БиС знаком с процедурой, вот как все объяснил.
в противном случае ситуация будет из серии «у Ивановых пять детей, быть не может, чтоб им хватало денег и детей они не били. и вообще они наверняка сектанты, чем головы деткам забивают, или у них в подвале спичечная фабрика с эксплуатацией детского труда. а идите устройте проверку».

Knopka: S.Boomer, шкура неубитого медведя. мне нужна нераскрытая генио-знаменитость прямо сейчас. думайте еще.

Knopka: Швейк, вы очень эмоционально это воспринимаете. ваше негодование (левого, невовлеченного человека) — это для какой-то демократической страны. негодовать можно сколько угодно, и что? все плохие дяди и тети испугались и убежали? кто из нас живет в иллюзиях? а факта с курицей вы так и не представили, хотя вас спрашивали о подтверждении.

Knopka: Швейк, мы все тут сопереживаем ребенку. наше сопереживание ему хоть что-то даст? вы лично придете ему кулек конфет принесете, книжву Чуковского почитаете?
всем сильно все равно, за проверку я или против. есть закон. и проверка должна быть проведена по закону, чоб дать какой-то результат, которого мы все так ждем.

Knopka: Швейк, ваше знание моих личных обстоятельств несколько размыто.
из опыта: завуч знает каждого ребенка поименно и по-обстоятельно, убивается с учителями, мол, не бросайте его, тяните, надо спасать детку, там не все благополучно с родителями, бабушка тянет. и все. большего она сделать не может, потому что факты не дают. в другой стране при другом законе уже лишили бы, да.

Knopka: Швейк, в Америке сосед может стукнуть на соседа — я видел, там ребенок бегал без одежды, или крики были очень громкие детские. приедет полицейский, распросит, посмотрит. и если у него возникнут подозрения, он сразу может увести стукнутого в наручниках. это закон. соседи инициировали проверку.
в России такое есть?

Knopka: Швейк, максимум, что будет — проверка у психиатра. и если уж она натолкнет на подозрения, можно звать домой комиссию. вроде. а так это будет вмешательство в частную жизнь.

Knopka: проверку суд может назначить. под давлением и во имя сбора улик. но я сильно сомневаюсь, что проверка что-то даст. а раз нет улик, нет и дела. эмоции к делу не пришьешь. современный нам с вами закон окажется бессилен.

Knopka: Швейк, для начала: где засветился ребенок (хоть один) данных дам? было вовлечение? или детки тихо смотрели мульчики вечерами и гуляли с бабушками, пока мама права человека (в ее понимании) отстаивала?