Одним вечером за снаффом (на конкурс)

Автор: Алечка Небольшой прямоугольный листок бумаги вещал:
«Не спала жена, встречает:
-Где ты, как? – душа горит…
-Да у Ленина за чаем
Засиделся, — говорит…
1938-1940»
Перевернула. На другой стороне: «Аня, осторожно! Утюг горячий. Мила. P.S. Пишу, потому что сказать точно забуду».
Этот листочек Аня и использовала для своей традиционной шалости. Взяла с полки легкий красный коробочек, высыпала горстку залежавшегося снаффа, вытащила стержень из ручки и стала потихоньку вдыхать в себя темный порошок маленькими порциями.
По всему дому отключили свет, поэтому пришлось поставить пару свечей: никогда не знаешь, в какой момент пригодится чей-то давно забытый новогодний подарок.
Пока табак обжигал внутренности Анны и заострял мысли, по телу пробежались воспоминания. Воспоминания о том, как когда-то было сочно, свежо, резко, кружило голову и возбуждало ко всему новому. Говорят, это чересчур архаично и безнадежно – считать, что самое лучшее уже прошло, уже лохматило волосы и терзало мысли. Теперь все смягчилось, устаканилось и смирилось. Внутри. А может, кстати, и нет.
Когда дома нет света – это еще одно оправдание тому, что можно забыть о делах, дать себе перерыв, короткую остановочку, чтобы дальше с новыми силами идти вперед. Только обычно это ненадолго и на том все и заканчивается – клобук катится дальше из Рима в Константинополь и когда-нибудь он обязательно найдет свой Новгород, но уж точно не сейчас. Совсем нескоро, надо сказать.
Несмотря на приобретенный за годы многочисленных переездов, поисков работы и мелких интрижек дерзкий скептицизм, Аня, безусловно, была страшно романтична, и в целом никогда этого не скрывала. Наверное, поэтому все еще переезжала, меняла работу, привычки, мужчин и всегда что-то находила – совсем ранее непонятное, безудержно интересное, волнительное. Потом привыкала, бросала и снова находила что-то еще.
Никотин уже безвозвратно слился с кровью, табак улежался в голове и вот-то воспоминания и накатили. А тут еще свечи, месяц за окном, пустая квартира – ну, понимаете. Как тут не удержишься от светлой меланхолии о былом.
Настоящую любовь — в чистом виде, без примесей — Аня испытала лишь однажды. И конечно, до сих пор отголоски этого ошеломляющего чувства звучали в ее продолговатой никотиновой голове вот в такие приятные поздние вечера.
Когда-то ей было 16. Возраст самый ранимый, наивный и светлый, скажите вы. Да что-то нет. Аня в это время уже вполне знала себе цену, трезво оценивала перспективы и не обнадеживала мужчин, понимая, что из своего провинциального городка обязательно свалит. А кому нужны хвосты в несколько сот километров? «Нет, нам как-то совсем не нужны», — твердо решила для себя девушка и всецело отдалась любимому делу – рекламе. Тогда в голове было много проектов, идей, мыслей, но факт есть факт, ребята. Она – рядовой секретарь без неоконченного среднего образования в паршивом рекламном агентстве. Тешила ее одна мысль – «отработаю свое, получу сраненькую стажерскую зарплату, возьму рекомендации и потихонечку уеду навсегда». В общем, так все и вышло, но сейчас о другом.
В Анне тогда было много надежды, которая перерастала в уверенность и заставляла творить, мечтать, действовать. Она верила в одну любовь на всю жизнь, в то, что можно успешно совмещать карьеру с семьей, в благотворительность ради благотворительности. Верила она и в себя. Но на подкорке сознания всегда сидел прагматик, который дергал за струнки нервов и стучал молотком по мозгам. Он в любой момент мог вернуть к реальности, поменять направление мыслей, перетащить на сторону зла и без печенек.
В один будничный день, устав от механической работы, она решила бесцельно пошататься по центральному парку. Мощные каблуки, большие серьги и красная помада делали свое дело. Всем видом Аня сообщала миру (то есть центральному парку) о своей неудовлетворенной юношеской сексуальности, неимоверной уверенности в себе и желании взбодриться после компании светящегося монитора, клавиш и документов, которые обязательно нужно сохранять в Word 97-2003, а не то будет атата от шефа.
Девушка вышла на смотровую площадку, вглядываясь в сомнительные просторы небольшой речушки. Локоны гуляли по ветру, воздух прогонял ненужные мысли, но легкая горечь все равно оставалась – кому приятно быть такой охрененно милой и одной? Так прошло минут десять, девушка уже хотела найти скамеечку и присесть почитать Антона Палыча, чьи рассказы были легки и коротки, но к смотровой подъехала машина. Из серебристой лады вышла небольшая группа студентов, которые, судя по всему, были близкими друзьями – две влюбленные пары и один молодой человек. На вид лет 26. Высокий, смуглый, с выразительными бровями, слегка кучерявый. Стрижка у него была очень аккуратной, из-за чего кудрей почти не было видно — очень в меру, прям как надо, знаете. Ребята подошли к краю площадки, уперлись к перилам и каждый наверняка ненадолго задумался о своем. Ане хотелось поймать на себе взгляд мужчины своей мечты (это она сама так решила его назвать), но назад специально не оглядывалась, а только слегка повернулась, открыв его взору свой профиль, так невзначай. Это сработало.
-Михаил, — мужчина чуть боком встал к перилам, совсем близко к Ане, и лукаво улыбнулся, ожидая ответа.
-Анна.
Тут по классике жанра их глаза встретились и, казалось, вонзились друг в друга. Непринужденный разговор по душам, номера телефонов, звонки, несколько прогулок. Аня сходила с ума. Она влетала в офис со словами: «Девочки, я так счастлива, что даже есть не хочу!» Все мысли о будущем вмиг рухнули с большого небоскреба любви. Но понимаете, постоянно все шло как-то не так. Неправильно, как не бывает в жизни. Наша Анна и раньше влюблялась весьма основательно, но все то было иначе. Она всегда умела мыслить на перспективу: представляла себе, как они вместе целуются часами, готовят лазанью, занимаются сексом, не вылезая из постели, как она знакомится с его родителями. А с Михаилом такого не было. Он идеал. Мужчина мечты. Она стояла рядом с ним и не могла осознать, что это живой человек, что он в самом деле существует. Только она пыталась представить себе их первый поцелуй, как у нее не получалось этого сделать. Даже просто в мыслях, совсем. Он – абстракция, что-то сюрреалистичное, необъяснимое. Чувства захватывали Аню, но понимание того, что это не кажется вполне реальным тормозило ее. В деталях он чувствовал, что она от него отдаляется. Играла в снежную королеву, сама того не хотя. Пара глупых отказов с ее стороны – выйти на балкон, поехать на природу с друзьями, сесть в машину. Эти отказы решили все. Но, может быть, ей нужно было другое. Может, она ждала, что он схватит ее и даст права выбора, не отпустит. Но он не схватил. Он отпустил, не стал держать. Позже девушка напишет в своем дневнике:
«Любовь. Слезы. Потому что многое не договорила. Побоялась. Не смогла.
А стоило? Не знаю. Раз не сказала, значит, так все и должно было произойти. Потому что так все есть.
Мне просто нужен человек, который придет и спасет меня.
Который поверит. Защитит. Защитит.
Я слишком требовательна к людям, к жизни. Нет?»
Как я уже говорила, это была не первая любовь, но самая пестрая, самая странная и совершенно безумная. Буквально спустя несколько дней Михаил нашел свою девушку. И ее он уже не отпустил. Прошло два года и они поженились. Аня тогда еще заглядывала на его страничку вконтаке и вела свой дневник:
«Фото на одной из кавказских гор. Он на коленях с маленькой бордовой коробочкой. Она стоит перед ним. Это значит, что он сделал ей предложение. Это значит, что они помолвлены. Это значит, что серьезность отношений подтверждена совершенно официально. Точно. Конкретно. Теперь это не только чувства, но и социальный статус.
Почему я тогда не обернулась, не посмотрела, не сказала? Нерешительность? Да. Но разве я тогда могла поступить иначе?
Мужчина моей мечты у ее ног. Больше нет той мечты. Мечта уже не моя. Не у меня. Реальность ударяет по лицу. Нет, это совсем не больно. Наконец-то. Теперь я должна повзрослеть, наверное. Да и черт с этим.
Я хочу плакать, истерить и крушить все подряд. Но не могу. Почему-то.
А знаете, все будет хорошо. Доо. Будет. Да ладно вам, уже все отлично.
«А знаешь, все еще будет»
Как же так. Как же я не умею ценить то, что у меня есть.
Это было ожидаемо. Предсказуемо. Они счастливы и это здорово.
Не время для грусти, ребята.
Эх, станцевала бы счас»
Пронеслись воспоминания о том, как она наступила ему на ногу во время медленного танца и смущенно извинилась, о том, как чувствовала его присутствие рядом, а он действительно стоял сзади, о том, как ей было приятно знать, что их мысли совпадают… О том, как все это счастье быстро и внезапно оборвалось.
Аня высыпала еще чуть-чуть снаффа, или не чуть-чуть, кто знает. Вдохнула его уже совсем резко и много сразу. Прослезилась. А может, ей просто хотелось, чтобы она прослезилась именно от снаффа, а не от чего-то там еще.