Sundown

Чернеющее буквально на глазах лицо, сочащаяся из пустых десен кровь, провалы глазниц с черно-зелеными кругами около них... Неожиданный удар кулаком в зеркало. Ты понимаешь, что бьешь не зеркало, а серую бетонную стену; костяшки упираются в шероховатую плиту, дальше дороги нет...
Упереться лбом, растопырить руки и попробовать сдвинуть преграду....

Плакат призывно и навязчиво, как пьяная проститутка, кричал: «Жуйте «Орбит» без сахара – сохраните Ваши зубы здоровыми!» Он уныло разглядывал гигантский кусок ткани, прибитый на раму из плохо обработанного дерева, смотрел на обнимающихся девок, которые растянули напомаженные рты в дикой улыбке, на заботливо прорисованные блестящие, словно инструменты в кабинете у дантиста, зубы. В самом низу плаката шла еще одна надпись: «Рекомендовано ведущими стоматологами».
Он внезапно вспомнил о дырке в коренном зубе...

Голова трещала так, что звук, казалось, был слышен даже на улице. Руки, как чугунные болванки. Он с усилием дотянулся до заплывших глаз, на большее не хватило – уже задохнулся. Руки снова сползли на кровать.
Боль не пульсировала, как бывало при повышенном давлении, не терзала какой-то один участок головы, как после удара. Голова была одним цельным источником боли.
Пробуждение имело свои последствия – к жуткой головной боли добавилась еще пустыня во рту....

С уроков сбежал весь класс. Утром кто-то сообщил, что на реке начался ледоход, и ребята просто не смогли усидеть в четырех стенах своей элитной гимназии. А вдруг без них лед уйдет.
Вода заметно поднялась, дошла почти до бетонных плит, которыми была выложена прибрежная дорога, кое-где у самого берега один на другой громоздились неуплывшие куски грязного льда, по реке плыли такие же обломки. Река была не грязной, она была очень грязной....

Акция MAYDAY

На улице постепенно теплело. Из подвалов начали вылетать особо смелые комары, из подъездов вылезли бабки, закутанные в шубы, и, расположившись на скамеечках, принялись чесать застоявшиеся за зиму языки... В магазинах сметали с прилавков водку и другие продукты первой необходимости. Страна готовилась к майским праздникам.
Готовились к ним и в семье Ивановых, обычной советской семье - папа-токарь, мама-врач и сынулька Димка дошкольного возраста....

Забор из бетонных плит, казалось, никогда не кончится. Фёдор еле переставлял ноги, на которых было лишь отдаленное подобие обуви. Ноги были обмотаны старыми тряпками и перемотаны сверху проволокой. За спиной болталась самодельная сумка, уныло брякая своим содержимым – двумя пустыми бутылками. День умирал, еще один неурожайный день. Да и конкуренция, будь она неладна.
Федор голодал уже третий день....

Солнце желтого цвета медленно, словно старческий хуй, начало подниматься в небо. На берегу реки в беспорядке валялись неподвижные пьяные тела. Картину довершали потухший костер гигантских размеров и одинокая палатка, до неузнаваемости заблёванная. Хаотично разбросанная блевотина также была и на самом берегу. Возле кострища лежала здоровенная куча говна. Один человек, сколько бы он не сожрал, явно не смог бы выдавить такую личинку, больше напоминающую осьминога....

- Давай я тебя провожу.
- Нет, не надо.
- Завтра встретимся?
- Нет. Зачем?
- Ну как зачем... в кафе сходить можно... посидим, поболтаем... ...

Застучали молотки, и длинные гвозди крепко соединили крышку с гробом. Вокруг пока пустой могилы стояло много людей, некоторые плакали. Два дня назад женщина 83 лет от роду легла спать и не проснулась. «Легкая смерть», говорили одни. «Так мало она за свою жизнь намучилась? Хоть помереть легко!» отвечали другие. «И то верно, не дай Бог никому такой жизни, как ей», подводили итог третьи. Четвертые молчали, занятые мыслями о поминальном столе....

День начинался хреново. Во-первых, он проспал на работу. Спускаясь по лестнице, он зацепился за торчащий из перил металлический заусенец сперва рукавом плаща, а потом и рукой. Машина долго не заводилась, и так и не завелась, оказалось, что бензин на нуле, а он забыл вчера заправиться. Заливать последнюю канистру – кой черт, времени нету, обольешься весь, куда уж тут....