Серафим Введенский

Повсюду двадцать первый век
горит неоном по стране.
В смартфоне тонет человек,
а быть точней, давно на дне.

И время убыстряет бег.
Закат тождественен заре.
Но тут, внезапно, выпал снег.
Причем, что странно, в январе.

И лёг всем телом, лёг плашмя
на землю, чтобы спрятать грязь....

Едва продрав от пьянки зенки,
лежу в тоске, поджав коленки,
в одежде верхней и обутый.
Со слов жены: «Всех ебанутых,

таких как ты, пора бы к стенке!»
А где-то в доме на Смоленке,
резвятся дети на батутах
не зная устали и муток....

Там вдалеке горит заря –
а может разгорается рассвет?!
Сейчас какое января?
Ну, кто бы правильный мне дал ответ.

Так запетляла в датах жизнь
и бытиё «рассы» на «па» и «лось».
Как мне теперь без даты жить?
Хотя!... как только мне тут не жилось!...

«Я доигрался,
хоть играть ещё не начал!» –
сказал испуганно вслух на площадке мальчик,
когда мы с сыном строили до неба башню
из мокрого песка.
Я был простужен, кашлял.

Погода уходила в серость.
Дождь маячил.
У мальчика в руках проколотый был мячик....

***
Вдалеке я видел небо, подошёл к нему поближе,
оказалось, это камни, что лежат здесь триста лет.
Только камни словно реки из пустых, забытых книжек,
тех, что мне читала мама, там, где был в природе свет.

А теперь темно и страшно, и вдобавок не уютно,
там, где раньше было небо, нынче камни да река....

Я слишком сложный организм,
весь состоящий только из.
Слог, аппетит и взгляд на вещи,
плюс на душе семнадцать трещин,

но временами, скажем, больше,
душа одна сплошная боль же,
как чёрный ящик – в ней не приз.
Я слишком сложный организм....

Я расту, расту, расту –
через вечность на версту,
сквозь букварь и пустоту
я расту, расту, расту.

Я бегу, бегу, бегу
за судьбою на лугу,
по друзьям, да по врагу
я бегу, бегу, бегу.

Я ползу, ползу, ползу
по верхам, там по низу,
как бельмо здесь на глазу,
я ползу, расту, ползу....

День в упадке над домами.
Муза давится стихами.
Между нами встала снами
темень с заспанным лицом.

Ночь шуршит под одеялом.
Горизонт надломлен ало.
Много мало было стало, –
нынче трепетный надлом.

Там вдали довольно близко....

Хорошо быть капитаном,
капитаном корабля.
Плыть по морю, океану
ватерлинией скользя.

Плыть сквозь бури, ураганы,
сквозь раскаты страшных гроз,
по волнам, назло туманам,
сквозь ненастья плыть всерьёз.

Хорошо быть капитаном,
капитаном корабля....

Я в Удмуртию поеду,
буду там немножко жить –
из мотка чернильной ночи
вырву я тугую нить,
и неё сплету пространство,
что распустится к утру,
и развею мысли флагом
на трепещущем ветру.

И взгляну на Мир по-новой
сквозь Удмуртию души,
напишу на подсознанье
манускрипт про «жи» и «ши»....