За жизнь

В красной комнате зажгли свет.
Отключили шум. Вбили гвоздь.
Она мечтала: «Меня здесь нет».
Выбрасывалась одна на мороз.
Не рвалась – рвала кожу стен,
А по вена бежала боль.
Не любила, ждала перемен,
Перемены пришли: «Отбой!».

Села в плед....

Бережно дал водиле пустой маршрутки
милостыню, теплую от ладони,
и попросил таранить людей (ну, в шутку).
Молча кивнул злобный водила — понял.

Я же потопал от остановки к дому.
Местный борей мне, как алжирский самум,
высушил всё лицо — пидорас, подонок,
сука… Достал, как пиндостан — Усаму....

Все умрут. Тут ничего не сделать.
Всех сметёт Господне помело.
Не дави на жалость слогом квелым,
Будут брать. Не только за тепло.

Будут брать за члены и волосья,
Органы ощиплют, вскроют грудь,
Ангелов хай-фай многоголосье
Обезболит, коль заслужишь, путь

В альма-матер, а пока мишенью
Шевелись, как знамя на ветру,
Жизнь – говно, но схожестью с вареньем,
Иногда потворствует нутру....

На пустынных улицах заброшенного города
Я иду по облаку, не выросший пацан.
Не могу в Москве узнать то, что было дорого.
Здесь чужой раскинулся мистический дацан.

В той Москве, где жил и рос, жить уже не буду я:
В тихих закоулочках и старых тупиках....

Купи мне шапку менее дурацкую.
Смеются все, и я иду на дно.
И на моих пальто-пальтошных лацканах
Засохла кровь – вишневое вино.

Купи мне шапку менее х…овую,
Мне свет не виден, от того не мил.
На лоб сползает чудище здоровое....

«Гоп — стоп Зоя» или снежная весна пятьдесят второго года

Пурга закончилась неожиданно, как-то вдруг. Еще минуту назад тугой упругий ветер, донельзя напитанный злым колючим снегом с воем кружил вокруг высоких, звенящих на морозе сосновых и кедровых стволов, раскачивая расхристанные, чуть выше пояса можжевеловые кусты, а вот теперь тайга утопает в необычайной морозной тишине, круто замешанной на хвойном аромате и редких, издалека слышимых звуках....

С тридцать первого мартобря
За ангарами винзавода
Пункт приема утильсырья
Открывается по субботам.

И уже с девяти ноль-ноль
Берегами дорожной лужи
Пробираются к проходной
Тетки с грузом вещей ненужных.

По раскисшей земле бредут,
Отрешенно глаза потупив,
Избавляются на ходу
От разношенных грязных туфель,

От потрескавшихся личин
Добродушия и испуга,
От тяжелых, что кирпичи,
Расписаний ходьбы по кругу....

Проходит день — пустой и звонкий.
За ним, вослед, грядет — другой.
Глухой, отбитой перепонкой
В беззвучьи обретя покой.
И почивая на прилавках,
В раю колбасной сей тоски,
Вновь обозначит жизнь, как давку,
Как злую битву за куски.
Весь во хмелю, порой, счастливых
Гастрономических услад
Он — вин бобруйского разлива,
Родной, фальшивый аромат....

(Глава 1-3 litprom.ru/thread50424.html)
Дрожащий свет в коридоре простреливал дыры в обитательницах палат, в эти дыры заползали насекомые и издавали ультразвук при сосании.
– Полежать хочешь? – заботливо спрашивает Лида, выходя следом. – Ну, вот там есть койка свободная....

Он позвонил с автомата троюродному брательнику Сереге, что здесь уже десятый год ошивается, договорился о постое, перекинул поудобней лямку рюкзака, вдохнул поглубже, да и нырнул бесстрашно в чрево загадочного московского метро.
Как себя тут вести, его обучила тетка Алевтина, мамка Сереги....

Луч солнца робко выжег скверну.
Лишь тихий кашель по руинам
Гонял золу, кружил метели.

Вошёл, спокойно всё обдумал,
Сказал, что туфли – это мило,
Но, всё же, лучше не работать.

Потом, взяв за руку Миранду,
Из Ниццы выстрелил в предместье:
Катались на велосипедах,
Под вечер были уж в Марселе,
Но дрожь росы в стакане розы
Осталась с ними и доселе....

Все свое детство Кирилл, сколько себя помнил, всегда делил мир на людское и не-людское. Этому его обучал дед, казак до глубины его вечно ноющих, но никогда не подводящих костей.
- Кирюха, — говаривал он, усадив внука рядом с собой на скамейке под липой, — запомни, внучок!...

Погладь кота, когда уйдёт подружка
Ведь он её пушистее гораздо,
И млеет от чесания за ушком
Честнее, чем подружка от оргазма

Погладь кота, когда попрут с работы
Пусть это зверь не самый работящий,
Зато не казнокрад он, не алкота,
Не взяточник… Ты гладь его почаще

Погладь кота изнеженную тушу,
Пусть срёт за шкаф и мочится на тапки....

Я вижу красивую девочку на проспекте
А час поздний, что ты делаешь там?
Неужели ты не боишься ночи и смерти
Или что обидит тебя какой-нибудь хам?

Говорят, что такие как ты «промышляют любовью»,
Дарят ее за дурно смердящие доллары....

Если эта тварь — живая, то она обязательно оставит на снегу свой след.
.
***
Спросишь ты,
Доверяю ли я тебе?
Нет, конечно же.
Нет, конечно.
У меня в голове
Ведь другой Тибет,
Он наколот
На бархате плеч,
Но
Не моих, а твоих....

— Ты, что ли — Виталик?
Антон недовольно оглядел невысокого коренастого парнишку.
- Ну.
- Феликс базарил — тебе филки на дорогу нужны?
- Нужны. Сколько?
- Пятнашка твоя.
- И что за дело?
- Пошли, по дороге расскажу. Антон меня зовут....

— Да, на связи! – я поднес телефон к уху, а в другой рукой продолжал вести машину. Улица Планетная была на удивление пуста. Хотя я не могу сказать, что здесь всегда пробки, но в данный момент передо мной вообще не было других машин. Но, сами понимаете, увидеть абсолютно пустую улицу в Москве не всегда получается....

Перекрестки любви мы давно пролетели.
Да и топлива жизни осталось чуть-чуть…
Впереди – пустота. И стальные метели
Полируют расколотый надвое путь.

И года, как мосты, что разводят внезапно.
Проскочила ты, детка, а мне не успеть!
И алхимики-тучи уносят на запад
Превращенную в золото тусклую медь....

Матушка заболела всерьёз и надолго. Все тяготы ухода легли на меня, и жизнь превратилась в топтание вокруг плиты и маминой постели. А были ещё папа, живший из последних сил, а также муж и кот, ежедневно требовавшие еды и ласки. Да и работу никто не отменял....

« это — дети войны »
( Р.Кадыров по поводу событий у ТЦ «Европейский» )


…я хуй придам излишней сглаженности своим оценкам,
не получу рекомендации у патриарха, не посоветуюсь со своим имамом:
я очень устал от хозяев жизни с сильным кавказским акцентом,
в деталях рассказывающих что они сделают вечером с моей мамой....