Все тексты

Дали слово, дали боль.
Рана сыпет в рану соль.
Человек так много хочет
за свою простую роль.

Сбит прицел, забыта цель.
Зеленеет только ель
средь унылого пейзажа,
где размыта акварель.

Жизнь торопится вперёд,
как на взлетной самолёт....

я знаю: нас с тобой починят
и вновь отправят на торги
ну, а пока, друг мой, беги
не выпадая из унынья
и не впадая в глубь реки

плыви и плавай плавниками
дыши кривым от смеха ртом
питайся йогойогуртом
носи котят но не ласкай их
а полоскай пред утопом

я жизнь совсем не утверждаю -
- я размягчаю крепкость лжи
нет, не беги, друг мой, - лежи
и бейся в прянике вожжами
без буквы и пиши шиши....

Столпотворенье праздника прошло.
Уж многоточья огоньков не надо.
Все отзвучали нотки снегопада.
Календаря меняется число.

Всё откраснело сладкое вино.
Вся заливная рыба отжелтела.
И птица счастья снова улетела.
И серость будней подступает…
Но....

...

В переполненном вагоне
Несчастливым белым днём
Ехал Пётр Ильич Мамонов
С толстым, каменным хуЁм

С ним в купе - учитель танцев,
Из психушки санитар,
Бабки две с малым засранцем,
И ещё один доЯр

Говорили всяко-разно -
И про Крым, который наш,
Про зарплаты - это важно,
Про чиновничий кураж

Пили много, ели мало
Часто бегали поссать
Надышали перегаром
Там где "ёб" вставляли "мать"

Не случится тут пожалуй -
Ничего....

I.
Зимой и без того грустная Несмеяна
входит в раж. Ну а что же ты?
Топишь тоску в арманьяке, как ортолана.
Вот о чём-то задумался и застыл.

II.
Судя по синоптикам, нонче не до эротик,
не до книг, музыки, кино, карьеры.
Смотришь в тёмное окно напротив,
и бредишь гильотиной и Робеспьером....

Время уносит эмоции,
Время лечит, учит терпеть!
Сном - заедаем память мы,
Когда хочется сильно реветь.

Всё быстротечно... И чувства!
Те, что вчера казались-счастьем
Но, а сегодня грустно
Или радостно, что прошло всё...

Мы привыкаем к боли,
Та, что в душе, ножи метает,
Та, что при виде "Того"
Колени к земли склоняет....

В магазине средь море-продуктов
И другой не кошерной еды,
Продавалась из пластика елка
Лишь с верхушкаю в виде звезды.

Без игрушек, без снега из ваты
Без сверкающей в тон мишуры,
Словно голая женщина в шляпе,
Ждала ель поворота судьбы....

Вот говорят: зима, темно, солнца мало, холодно, отсюда, мол, депрессуха, сплин, меланхолия всякая…современно говоря - лайф - фак. Но "фак" этот как-то подозрительно звучит, ругательно, что ли. Гораздо более бодрое и жизнеутверждающее слово - лаф - хак, одна буковка, а разница - ого-го!...

Снова в числе вновь прибывших,
Я возвращаюсь в свой город бывших.
Зачитываясь Блоком и Ницше
Хожу по улицам совсем один.

Здесь все знакомо до слез и пота
До снега ночью и пешехода,
Который тихо по переходу
Бредет куда-то под свет витрин....

Саломея так танцевала,
что ее покрывало
приобнажало
телесный низ.

Саломея так танцевала,
что царя Ирода жало
затрепетало:
Вот это стриптиз!

Саломея так танцевала,
что стало
ясно каждому: мало
за такое только деньгами платить....

- А я что?
- Что?
- Что-то ничего, это потому что я Путина в новогоднюю ночь не посмотрел. Все посмотрели и год начался как у людей. А у меня...эх, что и говорить.
Прилетаю вчера в Игарке- минус 34. Крепкий мороз, но ещё ничего, курить можно....

Ночь.
Улица.
Собачья будка.
В ней дремлет усталый мент.
Из одежды лишь кожаная куртка
И годовой в библиотеку абонемент.

Без
Штанов,
Без рубахи,
Только кожаная,
Только видавшая виды...

Звёзды,
Идите нахер!
Нахер, и без обиды....

Я смотрел в окно устало,
за окном стоял пейзаж,
на столе лежало сало,
плюс надломленный кураж,

кура, цезарь, сок томатный,
три солёных огурца,
аромат черствел салатный
и частично холодца.

Два бессвязных разговора
про политику и Крым
семь грибов, огрызки спора,
пепел в банке от икры....

Под прикрытием мокрого снега
Среди улиц кишащих тварьём
Без эмоций и всякого смеха
Шёл домой Николай Головлёв

Жил он в маленькой тесной квартирке
Что смотрелась окошком во двор
На окошке - пустые бутылки,
Так сказать, джентльменский набор

Мебель серо-бардового цвета
На обоях застыли года
Перевязаны в стопки газеты -
Их уже не прочесть никогда

Вот привычно он дверь отворяет,
Вот он входит, спеша в туалет
Воду пьёт....

Любовь уродлива, как святая вода из-под крана,
в ней смешано всё – от оргазма до скудных улыбок,
от двух шагов до манящего светлого храма,
и двести, вширь, чтоб не впасть с головою в омут.
В ней всё вкривь/вкось от ненужности до потребы,
от ломки сознания до функции лишней гиперболы,
всегда невпопад, что немеют порою конечности,
от шторма внутри и до штиля скупой сердечности....

О чем смотрит на меня та дама с обложки?
Она так счастливо и дерзко обнажена,
Полузатертый плащ , прикрывающий ножки ,
Через множество фильтров закрытая, как тишина..

Мне не хочется к ней прикоснуться ..
И не хочется долго смотреть отчего то,
Ненароком достать фотокарточку и улыбнуться....

Бежали галопом олени,
За ними рысцой - облака..
Жандармы молчали, а Ленин
Глядел сквозь прищур на врага..

Суровы таёжные дали..
И мёртво, как в грунт якоря,
Два трупа бесштанные встали
В огромный сугроб враскоряк.

Бежали олени рысцою,
За ними галопом - заря....

Бывает так – под Новый год,
Среди веселья,
Тоска в тебя, как в дом, войдёт.
Ну, с новосельем!

И сразу станут ни к чему
Бухло, салаты.
Как так случилось – не пойму.
Кто виноватый?

И водка в горло – будто нож,
И всё – противно....

Конечно, весь мир вокруг только лишь для наглядной агитации того, что тебе сейчас больно и плохо. Что может быть еще эгоистичнее?! Даже Ильич с проломленной бетонной башкой указывает куда-то в астрал, туда где будет гораздо лучше. И вокзальная стена, потертая спинами ожидающих- все знают направление и начальную, никто не знает конечную....