Литература

Идет дождь. Красивый дождь. В небе мерцает фонарь. Сквозь приоткрытый люк доносится хриплый голос Тома Вэйтса. Everything goes to hell. I am going to hell. Уже открыты двери. Остается сделать только один шаг. И ты там…
Несколько часов назад я свернула с предполагаемого маршрута и полетела по несносным дорогам в неизвестном направлении. Двести баксов, старый добрый Vogue и скорость иногда тоже спасают жизнь.
Вдоль задымленных проселочных дорог развивались белые флаги тех, кто сдался....

Рассекала движением лодка
Берега безимянной реки.
В деревеньке, что возле пригорка,
Огоньки. Далеко огоньки.
...

Есть в Саратове район такой называемый Малиновым ущельем. В нем водятся Малиновые улитки. Нигде больше в Саратовской области, кроме как в нем. - Феномен, - сказал какой-то чувак в здоровых роговых очках, приехавший с группой студентов и увидевший одну из них медленно ползущую по ветке упавшего наземь дерева. После чего взял ее, лизнул и понюхал. Потом передал то же самое сделать и студентам. Я в это время набирал в пластиковую полторалитровую бутылку из родника воду....

Воистину, страшен меч ландскнехта. Огромный, в полный человеческий рост, с бритвенно острым волнистым до половины лезвием, он с непривычным для такого огромного оружия свистом рассекает воздух. Стоящий напротив меня швейцарец, чье надменное лицо я приметил несколько минут назад в стройной фаланге, рассыпавшейся, однако, после первого же натиска, понимает, что секунды его жизни сочтены....

На мягком ложе смятые постели
И в окнах злая темнота
Я вспоминаю бывшие капели
И непонятных сборов суета
...

«Что Вы, он такой впечатлительный мальчик!»
(не помню кто).

Пробуждение первое
...

Я вижу, она маленькая розовая лежит в кроватке и трогает своими крохотными ручками висевшие перед ней игрушки. Моя дочка. Моя малышка. Она единственное, что осталось от моей умершей неделю назад жены. Те же глаза, тот же подбородок, те же маленькие ушки, которые я так любил целовать, так любил…. Почему? Почему она оставила меня? Моя Наташа. Почему? Мне так ее сейчас не хватает, я не знаю чем занять себя, я не знаю, как отвлечься. Я не знаю чем забить свой мозг, чтобы его заблокировать, чтобы его отключить....

Было около трех часов ночи. Охрана следственного изолятора, в котором Михаил содержался уже не первый год, очевидно, спала. По крайней мере, никакого движения и посторонних звуков не наблюдалось ни во дворе, ни в коридорах.

На всякий случай Миша еще раз припал ухом к двери и, не услышав ничего подозрительного, отправился на другой конец своей просторной камеры, где на высоте двух метров, находилось небольшое оконце с мощной железной решеткой.

*** ...

Еще одна затяжка и голова моя скатывается по телу на траву. Вдыхаю носом пыль, сухие стебли и елочные иголки. Мелкие трухлявые ветки упираются в подбородок. Вредные насекомые облепляют щеки и губы. - Что со мной происходит? Что это? - спрашиваю я сам себя. И что удивительно ответы находятся, будто они были где-то замурованы и ждали некоего принца, некой химической формулы, чтобы выйти из места заключения, заявить о себе, взять все под свой контроль и сделать так, как им хочется....

…Была середина июля, и двое спасались от солнцепёка подъездной тенью и, конечно, пивком.

-- Ты вот, конечно, молодой, да… -- обратился ко мне Митяй, хотя мне было ровно столько же лет, сколько и ему. – Молодой… Я это всё понимаю, вот в смысле приблуд этих твоих вот, серьги там, хаер, майка с выебоном… и тэ дэ. У нас, конечно, с этим всё строже было…

Я слушал Митяя вполуха, прихлёбывая пивко. Он продолжал: ...

Семь дней назад в 24-ый полицейский участок в Натании обратился пожилой мужчина с заявлением об убийстве. Вид его был странен – кудрявые длинные давно немытые волосы, грязная и неопрятная окладистая борода, одежда была рваной. Дежуривший в тот день лейтенант Моше Пудель, к счастью был выходцем из Украины, посему знал русский язык, ибо заявление было написано именно на русском языке. По мере того как Моше читал заявление, лицо его вытягивалось, а глаза расширялись....

Предуведомление

Вещь эта писалась в те три дня, когда человек, именующий себя в сети Явасом Ебу, окончательно разочаровался в идее контркультуры и решил покончить с собой. Единственно, что хотелось – выпустить напоследок этой сдохшей гадюке, у истоков которой я стоял в 1999-м лохматом году, милосердную пулю в прогнивший лобешник....

- Алло! Сань, это ты?
- Чего орешь в трубку?! Ну я.
- Я ща к тебе ночевать приду. Я пьяный в жопу, машину уже вести не могу, а я как раз рядом с тобой. Тебе взять чего-нить?
- Пива возьми себе и мне на утро. Я сплю. Ключи запасные от квартиры у тебя есть?
- Ага. ...

Тихая ты моя Родина,
Край ты мой золотой.
В подъездах гниет блевотина
И пахнет немного травой.
Братва на семерках блатует, ...

Саша Русин сидел на могиле своего прадеда и курил. Каждые выходные он приезжал сюда, привозил в заплечном рюкзаке растворимый кофе в термосе, печенье, сигареты. Ходил среди оград и крестов, медленно, неторопливо. Потом садился на деревянную скамеечку за оградой, доставал кофе, закуривал. Снова шёл гулять… Так проходил его выходной день....

Когда я зашел веселье было уже в самом разгаре, Саня был красный, будто упал лицом в кетчуп, а это о многом говорило, краснеет он лишь тогда, когда находится в состоянии жутчайшего опьянения. Пили как водится в таких случаях бодяженный спирт, крепостью примерно 60 градусов, закусывали курицей, всевозможными салатами и холодцом. Я сел и выпил штрафные 150 грамм, и дабы не опьянеть заел жирной свининой с картошкой.

-это, бля… включите музыку....

Мальчик сидел на полу, зажав руками колени. Ему было холодно и одиноко. За окнами лил сплошным потоком дождь, сверкали яркие молнии, и изредка раздавался гром настолько низкий и тяжелый, что сердце мальчика высоко подпрыгивало внутри его крошечной грудной клетки и еще долго потом не могло придти в обыденный накатанный им ритм. Иногда мальчик оборачивался и, как ему казалось, видел перебегающие из угла в угол тени каких-то существ....

Скверный сквозной ветер дул сквозь щели рам… Бесконечные косые струйки дождя колотили по старому шиферу уже третий день… Черное небо, озаряемое светом молний, не предвещало ничего хорошего… Об уехать домой, в чистую квартирку с горячей водой, не могло быть даже и речи – размыло дорогу и теперь приходится только ждать, когда прекратиться этот надрывный горестный плачь неба и вновь выйдет такое редкое в этих краях солнышко…
Черт дернул меня навестить этот Богом забытый уголок, дом, оставшийся по насле...