Последние комменты юзера Шизоff

Шизоff: да мне помирать скоро, какой вгик фпесду

Шизоff: я просто хотел улыбнуцца тебе, волчья сыть гггг

Шизоff: Ягода, почему ты гнобишь авторов? Этот явно не из худших

Шизоff: Инна терминатор ггг

Шизоff: вопросов нет. возьми с полки перожок и закуси соточку. заслужыл.

Шизоff: да ваще ахуели

Шизоff: хотя это далеко не лучшее у него

Шизоff: паук один из лучших поэтов, кого я вообще читал

Шизоff: както вы все ахуели…

Шизоff: Всё было нормально, пока не запузырилась говном поздняя осень. Мир стал тёмен с утра, и небо провисло, и морды у всех поголовно серые и набухшие. Хотелось солнца, но его не было, оно запуталось в расчерченном блядскими проводами свинце, и казалось — издохло.
Она появилась откуда-то невзначай, просквозила в щель между двумя отмороженными мирами, моим, и тем что вокруг, внешним и неприютным. И свет во тьме светит, и красота спасает мир. Она была красива, чёрт возьми, очень красива. В профиль и анфас, трезвая и не очень, голая и вся в модной тюте.
Это была самая светлая зима в моей жизни, а потом, по текущей весне, потекла и она, разошлась весёлыми ручейками, и всё между пальцев. Глупо удерживать полные и весёлые воды. Разве что на раз запрудить. Что я и сделал. Вырезал ножиком ясный глаз, и второй колупнул парной к ножику вилкой. Поперёк лица, наискось, пару раз. И в бог, где изгиб так извилисто чуден.
Красота больше не спасёт этот мир, всё, блять.
Ну и хуй с ним, без такой красоты он мне больше не нужен.

Шизоff: идиотблять

Шизоff: герой походу щаслив

Шизоff: ненене
концофка правильная

Шизоff: бесконечный поток высосанной из дистрофичного мозга хуиты

Шизоff: замичательно

Шизоff: интересно

Шизоff: вот нахуй ты постишь эту ёбань?

Шизоff: (с) разумееццо
напомнило

Шизоff: Время истекало. Связей, что магистральными столбами со¬держали расширяющийся в себя мир, становилось все больше и больше, но многие из них так и не были завершены.
Как каждая соломинка, очертания окон, пропорциональность частей, перспектива — все это вместе только и делало красоту пагоды совершенной, — так и единство целого было немыслимо без гармонии сочленения — всех! — частей.
Последние же непрестанно расширяли зону своего влияния и ежечасно грозили преступить черту — как частицы, так и сами связи становились день ото дня непредсказуемей, новей, а то и уродливей.

До воскресенья было далеко, снова стоял понедельник, нужно было отвечать на реликтовые вызовы, а значит, творитьтворитьисноватворить.
Апология континуума нуждалась в целостности, единстве и замкнутости, которые — уж так получилось, иначе предсказуемость и скука — в свою очередь были невозможны без очередной жертвы. Свободной жертвы, суть которой состояла в сознательном. И всегда новом: тварное можно преодолеть только тварным.
Так разматывался бесконечный клубок, вязь которого и удерживала большее, чем весь, потому что и так бесконечный, мир: еще одно новое существо должно было уничтожить еще… Или все переставало быть по¬великому совершенным и безусловно свободным.

Понятия разного рода не могут взаимодействовать и не должны пересекаться, только несовершенное может соприкасаться с несовершенным — это было одним из главных принципов Творения. Или гармонии приходил парадокс. Понять который можно было лишь изнутри — с улыбкой прикрыв глаза самого парадокса. Имя которому — еще не было произнесено. Но ждать оставалось совсем немного.
Миг… и стрела эманации вывернула внутреннее пространство, взбугрив один из участков чемто потенциальным — похожим на гной, грязь и свободную волю одновременно.

Шизоff: плотноштопесдец
автор один из тех, кого губит ум