Пустите даму!

Она стояла неподалеку, под кучерявой ясно-зеленой березовой веткой. Смотрела на него тревожно, сочувственно.
Его правое плечо скрывал рябиновый ствол с серо-желтой, гладкой корой.
Ажурная крона тихо шуршала над его головой.
- Видишь её? – спросил он....

"...И внял я неба содроганье..."


Чёрной тушью на белом шёлке знамён выведено гордое имя господина. На равнине Сэкигахара мечутся кони, стелется дым от ружейных залпов и взбитая копытами пыль. Мелькают жёлтые флаги союзников....

Ни города меня не лечат, ни музыка, ни деньги.
И все стихи (пора бы сжечь их) тебя, как привидение,
Из строчек, буковок, страничек все чаще вызывают.
Твое лицо асимметричной мозаикой вижу сквозь завалы
Случайных текстов, липких слов, написанных не тем, не нужным....

Мы не играем больше, оставили все приличья
На поле, где кто-то кого-то нежно клевал.
Мы говорили тихо друг с другом по-птичьи.
При этом, целуя грубо, лица ровный овал.

Нет. Не так, не пищали свещенные клятвы
Криком, разрезав вечерную тишь....

Камень, снова камень,
Накладывает Бог мне на меня кирпичи.
Крошатся зубы, кровоточит печень,
Мои испытания, пищи не пищи.

Смерть, снова смерть –
Продолжается испытание
Почувствуй, как родных пережить
Криков нет, только слезы и дыхание....

Наша жизнь как супермаркет – магазин собственного обслуживания, работающий круглосуточно. Мы выбираем продукты, стоящие на полках, судя по их стоимости и необходимости приобретения. В современном супермаркете наиболее потребляемым товаром является человек, предмет, предоставляющий максимальную возможность удовлетворения самых различных потребностей....

Анна Васильевна Масловская тихонько, чтобы не потревожить сон своего мужа Алексея Ивановича, зашла в гостиную их загородного дома. Алексей Иванович, как обычно в этот утренний час, полулежал в кресле у большого во французском стиле окна с видом на лужайку и цветущий яблоневый сад....

Наступило время одноразовых бритв в сумке и нелепых оправданий.
Я прихожу к тебе в гости с гордым ощущением, что сегодня все по моим правилам, а уезжаю снова выебаная. Давно хожу к тебе домой. Мою голову твоим мужским шампунем с ионами серебра, рассматриваю в ванной узоры на кафеле и прислушиваюсь к твоим шагам за дверью, пока ты по-быстрому пытаешься навести порядок....

Дорожки, как стрелы. Расчерчены четко. Страшно.
Дома вдоль дорог. Навзничь. Глазами в небо.
Перчатки без пальцев. В карманах щелк зажигалки.
Тротуар. Сколиоз. Ободранный край ботинок.
Улитки, ракушки, шкатулки и кролик в клетке.
Умер фикус, пускай поживет в спальне....

Печально разложившийся Иван смотрел с надеждой в окно. Единороги не появились. Хотелось чуда. Хотелось волшебства. Слюни, запутавшись в негустой рыжей бороде, капали на подоконник. Он старался не моргать и не дышать, лазурные телескопы глаз были расширены до предела....

В шелковом взгляде прячешь никчемную пыль.
И распыляешь ее на разноцветные ситцы.
Ты на моем балу танцуешь с другой кадриль
Ты растревожил крик итак раненой птицы.

Грустно льется мотив, ты движешься в даль.
Где от стыда сгорает все доброе, вечное....

Пусть я не самая красивая женщина в этом зале -
как, вы не знали?
Рыцарь мой проявляет рвение,
затевает прения,
утверждает – «нет красивее, есть моложе».
Скажешь тоже -
посмотри вон на ту –
оцени красоту,
мини-юбка из змеиной кожи,
попой виляет, словно мишенью....

Проводник проспал станцию, не разбудил вагон.
Разлепив веки в судорожном пробужденьи
Будто бы увидевший привиденье
Он не мог разобраться, где явь, где сон
Поезд несся сквозь ночь, он смотрел в окно,
Где в одно полотно слились елки, палки,
И забор, что прикрыл полустанок жалкий,
Как моток грубой нитки – веретено....

Когда мы были детьми
Из сладкой и липкой ваты,
И не были нам нужны
Зарплаты и адвокаты,
Мне стали совсем пресны
Игрушки твои и салки,
Подергиванье блесны,
Бутылки и зажигалки.
И вот, уходя к другим,
В сентябрьский полдень сырой,
Я выдумала гимн:
Не будет такой второй!...

Привет, моя любовь. Ну что, чертовка,
Пришла останки гордости клевать?
Лицо твое так зло, движенья ловки.
А схема та же: клятвы-алкоголь-кровать.

Моя любовь-святое отвращенье.
От ее звуков хочется блевать.
Ну что же, милая. Прошу прощенья,
Но я не собираюсь угождать....

Темная роза цвета индиго,
Обиженно вяло лежит на столе.
Лепесточки розы завяли немного,
Она всю ночь умирала во мгле.

Роза видит, как я одеваюсь –
Молча и бесшумно словно ниндзя
Не зарыдать, не заплакать стараюсь
Нельзя показывать слабость, нельзя....

В моей прошлой жизни, где-то в другом мире
Знакомая (иногда казалось, подруга)
Меня закрывала в старой своей квартире
И говорила. Был дождь, и жара, и вьюга.
И колосились поля, и цвели кувшинки -
Она говорила, долго не отпуская.
Про то, как струится дождь по его щетинке,
Про то, как он ходит, словно Байрон, хромая....

Свернувшись калачиком в эмбрионовой позе,
Душа воздвигает вокруг себя стены.
Выливает в похожей со стонами прозе
Все, что уже так давно откипело.

У души нету тела, да и тело бездушно.
Слоняется, на стены бросая тени.
Ей тесно, ей горько, ей скучно, ей тошно,
Она душит винами свое безделье....

2.

Проснулась я оттого что кто-то шастал по комнате, громко звеня посудой. С трудом разлепив глаза, увидела Лёшу, который еле сдерживая смех, проговорил:
- Доброе утро. Как спалось. Вы как-то тихо занимались сексом. Мы даже не проснулись.
- Мы не занимались ничем, - Сережа перевернулся на живот, бросив подушкой в Лёшу....

Степановну, местного почтальона, нашли с ножом в спине на пустыре, недалеко от общежития. Уже мёртвую и без денег. В этот день она разносила пенсии, и последней квартирой, которую бабка посетила перед встречей с господом, была наша коммунальная.

Прописано в ней десять человек....