Палата №6

События, страдание, безумие, женщины уходят из памяти не постепенно. Время никого и никогда не лечило. Ничего не растворяется и не исчезает. Мир вышвыривает из жизни, как старые выпуски передачи «Звездный час».

Вот Костя подбегает к телевизору, маленький, запыхавшийся, опоздавший к началу передачи, вот жмет горящую красным кнопку «1» на выдвижной панели Горизонта, вот загорается севший старый экран, и в комнату входит белоснежный на фоне всего остального серого Сергей Супонев....

Сворачивая в тесный грязный проулок, я понимал, что шансов выжить у меня немного. Но долг есть долг. Ведь именно в этом районе обитал мой соратник — лидер оппозиции и революционер Алекс Борзоев. С ним мы должны были обсудить наши планы на завтра по свержению кровавого оккупационного режима....

Дон Хуан вошел в поезд на станции «Севастопольская». И я уже знал, что на следующей станции ему выходить. До того как он появился, я минут 10 взирал на пустое кресло в вагоне и ждал его. И он пришел. Его умудренное тяжким житейским опытом лицо было изъедено морщинами....

Таня проснулась в темноте, за две минуты до сигнала будильника. Шла середина рабочей недели, поэтому первым, что она осознала, была душная пустула тоски у неё под грудью. Превозмогая неохоту, она откинула пуховое одеяло и спустила босые ноги на пол. Через два часа, когда она придёт в контору, по-прежнему будет темно и холодно....

Дома, десяти- и пятиэтажные, превращают этот район в лабиринт. Причем выхода из него нет. Зашел ты одним человеком. А выйдешь уже совсем другим. Стены лабиринта соприкасаются с небесной синью. В основном, они белые, из белого кирпича. Стены дразнят: только прикоснись – и утолишь жажду....

посвящается стройматериалам

Рассказ-упырь?

Василий тупо сидел на балконе, угрюмо посасывая пиво, отгоняя липких мух, норовивших своими мерзкими язычками, облизать его нижнюю чувственную губу. Мысли, об отвалившейся в ванной плитке, выедали ему мозг, не давали сосредоточиться на вкусе пива, и прочих радостях жизни....

Мы с Бобром сидим в тенечке, на скамейке возле бобровой стоянки. Вокруг жарко. По дороге шпарят машины. Мы ведем торг.

- Бобер, сегодня день защиты детей, защити моих детей от нищеты. Двенадцать.

- Одиннадцать, больше не дам, ты ж угандонил ее полностью....

Я — потомственный крот
у меня есть свой ДЗОТ;
Мне не нужен полёт.
Так-то вот!

Есть кусочек земли;
Яли всегда на мели.
- Эй! жена, не пили. 
Завали! 

Я тут высунул нос;
ветер крики принёс: 
Что-то, где-то про «SOS»....

Я потерял себя, когда ушёл под лёд -
седая рыба мне поставила засос;
теперь она сидит и надо мной ревёт;
но я уже другой — я не сигналю «SOS».

И я уже пою о том что жизни нет -
есть только чей-то сон;
есть только этот бред.....

На картине — стена,
А картина на мне:
Яркий свет из окна,
А окно на стене.

А стена — на картине,
На ней дождь и снег,
Чёрный кот на камине
И выключен свет.

Кресло с пледом на койке,
На нём сижу я.
И сидит рядом Горький
и пьёт за меня....

улица вполне может быть ручная
если Дома на твоей ладони
нарисованы кровью и жители знают
лучше промолчать, и никто не тронет


В ЧЕРТАНОВО
ЧЕРТА НЕ НОВА
ВО ДВОРЕ ТРАВА
В ГОЛОВЕ ДРОВА

В КАРАЧАРОВО
ПО НОЧАМ НАВАР
НА МОЛЧАНОВА
РАЗОЧАРОВАН....

Мое внутреннее гетто, меня держит
Где то, где то.
Мое внутреннее гетто знает, как убить.
Мое внутреннее гетто
Не то брутто, не то нетто,
И стрелою с арбалета тащит будущего нить.

Я стараюсь жить, не сдохнуть,
Цвет уже опавших листьев трогать,
И вдыхать тупую кротость, харкая на раз....

«Мне не нужны китайские трусики»
«У меня есть усики»
«Йо-оёу!»
«Без трусиков нужна мне китайская жопа!»
«Оба на… опа»
«Йоу!»

Кто может орать не своим голосом в пять утра? Выблядки.
Чтоб они, недоноски сто лет жили.

Нет, песни на рассвете петь не стыдно....

Дотянулись до кладбища корни березы,
Насосались у свежих покойников крови.
Богомол наточил свои длинные косы
И охотится, месяц ловя с дачных кровель.

Муравьи возвели до небес пирамиды,
И срывают созвездия в свой муравейник.
Ну, а черные дыры, что бурят термиты,
Фиолетовым цветом раскрасил репейник....

Полностью полагаюсь на тебя, господи! — проорал пьяный от простора Емельян прямо в пронизанный солнечным ветром зенит. — Вот он я, перед тобой во всем своем непорочном убожестве! Нет грязи во мне, ибо это ты, сука во всем виноват. В чем виновата пред мирозданием та несчастная макака, что сдуру нажравшись не тех грибов на поляне, обрела дополнительное внутреннее измерение, позволяющее абстрагироваться от непосредственных рефлекторных реакций на среду, и с детской непосредственностью начала давать им названия...

«Ну, что ж ты, брат, -
На Чехова насели, -
Хлестался,
Можешь расписать чернила...»
«Чернильницу...» —
Поправил мягко он
И кулаком заехал под ребро!
Конечно в шутку,
Оппонент очнулся
Недельки через две
В шестой палате,
А Чехов взял бутылочку вина
И затворившись в дальнем кабинете
Не вышел к чаю....

Глава I.
Убил. Это был самый глубокий вздох, как из ведра, я поперхнулся им. Наконец, он мертв, я убил его, он мертв и все в нем перестало жить. Обойма в голову, получай, я хотел достреляться до его души, мерзкой и грязной, никакого тебе света в конце тоннеля....

Когда едет крыша, выходит наружу то, что следует держать при себе, и проникает внутрь то, чего лучше сторониться (Маргарет Этвуд)






Сидели как-то два чудака на лавочке у подъезда.
Первый чудак лизал мороженое и напоминал Малыша, только повзрослевшего — лет шестнадцати....