Палата №6

***********************

Во время максимального слива у меня было занятие на инъязе, единственное в эти сутки.
Ысрэд предлагала мне самые разные группы, но я категорически отказался стать куратором в группе, где я же не буду вести занятия. Такой опыт у меня уже был, и мне прекрасно известно, с каким наплевательским отношением относятся студенты к преподавателю, который им никто....

Звонок в четыре утра не стал для меня неожиданностью. Распахнув дверь, я увидел своих лучших друзей. Сволочь, Подлец и Ублюдок еле держались на ногах. Каждый из них вполне соответствует своему прозвищу и без особых затруднений ещё и заимствует не лучшие качества другого....

ПРЕДИСЛОВИЕ

Мое имя вам ни о чем не скажет. Название моей расы только введет вас в заблуждение. По виду мы похожи на древнеегипетских богов, людей с головами животных. Существуют целые подземные города, о которых вы не знаете. Они которые густо населены неизвестными вам расами, из которых мы – одна из самых развитых, подчинивших многие....

Если тебе осточертела
Жизнь, свинцом начиняющая
Свое ненавистное тело,
Ты стал гуру — не начинающим.

Начинающий живет за стенкой
Без окон, обитой войлоком:
Терпимость — кирпич застенка,
В котором хоть вой волком.

Возненавидь, стань свободней, чище,
Выжги, что всего драгоценнее:
Наложить на себя ручищи —
Единственное спасение....

Ассенизатору Гене порой казалось, что он работает на Водоканале всю жизнь. У него был раздолбанный ГАЗон с оранжевой бочкой и такие же оранжевые визитки с номером телефона, которые со временем появились почти у каждого жителя частного сектора Западного района....

Во сне прапорщику Дубову ангельский голос возвестил, что в пространство текста невозможно вторгнуться, не имея соответствующих полномочий, обеспечиваемых определёнными инстанциями, так, чтобы не нарушить целостности смысла. Иными словами, читатель, проецируя себя и свой личный опыт на героя произведения, искажает всё произведение, извращает авторский замысел....

станок ЧПУ без адаптера
превращается в раптора
и не видя форватера
жрёт своего оператора
.
в штабе фашистском сидят официрэн и квасят
вспоминают былые годы и мечтают о власти
в рубашках сидят счастливых и бьют баклуши
в рюмках саке, на тарелках «дымятся» суши
....

Я иду на работу сквозь утренние кварталы.
Лейтмотив в голове посылается кем-то свыше.
Ненасытные здания втягивают в провалы.
Облаков паутина касается каждой крыши.
А прохожие в дымке. Над каждым – контактный провод.
Он невидим. С невидимой штангой – из шеи – связан....

Бальзак и после смерти много пишет. Бледное лицо его свидетельствует о том, что питается он одним кофе. Кофе ему приносят в помятых железных вёдрах серые молчаливые люди. От кофе исходит смрад прорвавшей канализации.

- Почему такой запах? – спрашивает Бальзак....

– Вы физик-теоретик? Правильно? – пристально глядя на Зубрицкого, спрашивала Рогнеда.

Опять все собрались за столом в гостиной. Вид у собутыльников был помятый. Только девушки выглядели вполне пристойно: Рогнеда и Марта провели в ванной около часа и выплыли оттуда, сияя чистотой и благоухая духами....

-Кать, давай грибами закусим?
- Ты чего? Я не буду, и ты не смей!
- Да это же сыроежки, люди не зря название придумали. Я их сто раз ел и ничё. Сок кончился. Когда ещё родной Реми Мартин ты сможешь закусить свежесрезанными лесными грибами?
- Не знаю, Серёж, они какие-то бледно зелёные, как поганки…
- Да сыроежки это....

Трава, такая изумрудная сегодня, почти полностью вобрала в себя лежащего человека. Может хотела укрыть его немощь от неба, что осыпалось, пронзая миллиардами тонких длинных игл тело, на каждом вздохе. Порывисто дышал он — как в последний раз. Хотел грозой надышаться....

Жизнь- это город, в котором взорвали нейтронную бомбу
Смертники из внутреннего Пакистана,
Там не осталось лиц, зданий, лишь слова нависающие апломбом
Над черным морем будущего, в котором нирвана-

Хипповать до пятидесяти, носить клетку, глушить пивко,
Крутить Joy Division в вечно неприбранной комнате,
Ночевать в кинотеатрах, жрать чипсы, шептать «Детка-это легко»....

Кто видел, как я выдёргиваю занозы молний из почерневших пальцев небесных,
Как небо рыдает взахлёб на плече моего зонта,
Как в тучах электрокиты, горланя китовые песни,
В бокалы людских носоглоток озон разливают за так?

Кто знает, как я ворочаюсь ночами на чёрных простынях из-за звёздных крошек
И как, наконец, засыпаю на огненных иглах зари,
Как сон в супермаркете снов выбираю самый хороший,
Что вечно в корзине уценки между кошмаров зарыт?...

Суть моя в тебе исковеркана,
И гляжусь я в кривое зеркало.
Ты, как бедный постылый родственник,
Указующий на черты,
Что являют кровные узы,
Но, увы, для меня обузой
Будут схожие смыслы в прозе, и
Семейная тонкость кости.
«Отпусти себя, отпусти,» -
Все талдычат мои не-ответы,
Ты ошибся, считая приметы
Нашей общности, взяв их в горсти....

Ванная комната. Женский силуэт. Копна светлых волос, белоснежный махровый халат, длинные загорелые ноги. В смуглой ручке с перламутровыми ногтями изящная игрушка мобильника.



… Да. Да.

Прикольный такой. Да, на семинаре.

Ну как тебе сказать… молодой человек поношенного вида с непринужденно пахнущими ногами....

Когда все необходимые сведения получены, оружие и амуниция приведены в порядок, Эшли решает принять дважды смертельную дозу настойки «Синего камня», чтобы достичь окончательного просветления.

- Почему просто не пристрелить гадину? – спрашивает Джереми, выхватывая из кобуры Кольт Драгун....

15 марта 1858 года, калифорнийская Сьерра под колпаком правительственных агентов из будущего. Их цель переписать историю Соединённых Штатов так, чтобы в ней не было тёмных пятен, неосмотрительных шагов и позорных поражений.

- Одним словом, — говорит большой босс в Вашингтоне, — история должна напоминать водевиль....

Сигнальный огонь на холме погас, и Эшли возник прямо перед Джереми.

- Ты неплохо потрудился, сынок… Я имею в виду Милк Ривер и Джексонс Поинт. Думаю, тебя вела интуиция. Но многое ещё предстоит сделать. Я выяснил, кто убил твоего отца.

В глазах Джереми загораются шальные искры....

«С тараканами в голове», — говорили про него коллеги, когда он появлялся на кафедре в своём изжульканном костюме-тройке и закапывался горбатым носом в пыль монографий.
«С Луны свалился. Интеллигент плешивый» — за пивом и воблой сипели соседские мужики, раздражённые его шляпой и очёчками....