|
Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
За жизнь
Мне всегда было жаль, что я не научился рисовать. Моя память населена пейзажами и образами людей, которые размываются временем как водой, превращаются в призрачные силуэты, в лишенные цвета и веса контуры. Наступит день, когда, вспоминая Синди, я увижу только бледное пятно....
чтобы не падать в стакан и не гнуть подстаканники
чтобы не меряться слабостью с трезвым охранником чтобы не рвались купюры и чтобы не вырвало перьями ангельских крыльев и краской акриловой чтобы не прыгать, не резать и прочие эврики чтобы не слушать в наушниках фуги истерики чтобы родных не подталкивать к ямам забвения чтобы не выстроить ямы своим настроением чтобы не плюнуть в икону и руку товарища волосы чтоб не поджечь, не уснуть на пожарище чтоб не рассыпаться в пыль закалё...
Стена.
Не имеющая отношения ни к чему такому, О чём стали бы вспоминать. Ни жидовского плача, Ни памяти Цоя — Даже короткого нецензурного слова На стене не видать. Впрочем, Слово можно и дописать, Для полноты картины. Окружающая действительность не даст соврать.... У нее есть машина и куча счастливых билетов,
Есть сигары из Кубы, открытки из Праги, монеты. На нем чёрный костюм, а глаза ярко-рыжего цвета. Есть кольцо под цвет глаз. А жены… Может даже и нету. Он серьёзный мужчина, его волосы цвета соломы, Он не ходит в кино, он живёт на работе и дома.... Томик де Куинси.
To all persecuted opium eaters... Сказал слуге: “Подай огня, стяни ботфорты, придвинь шандал да подоткни поглубже плед, всё содержимое немаленькой реторты снеси на лёд, прокиснет опиум в тепле”. Он был провидец, опий скис, вступило presto, истошный вопль бутоны роз расплющил в хлам, роскошный визг звенел в саду как гений места, канал нарезав сотней струн колоколам.... Когда меня убили, шёл дождь. Я лежал в луже, и кровь, вытекающая из восьми огнестрельных ран, окрашивала воду в красный цвет, превращая её в Шато Лафит сорокапятилетней выдержки. «Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою»....
я хожу механизмом расшатанным
а в груди моей маятник бесится и кукушка в башке с кукушатами я кручу колесо околесицы . нервным тиком проходят столетия невидимками и панацеями не бесцельно живу на планете я в твою сторону стрелки нацелены ....
…уже третий год пошел, как это случилось.
Нежданно-негаданно. Как в той сказке – на золотом крыльце сидели… Самое паскудное, что в отличие от сказочной нечисти – не отпускает. Что ни делаешь. А потому-что – в голове сидит. Как вселившийся в тебя некто.... Рыбий жир льет фонарь за тяжелой гардиной ,
Тишиной звон в ушах, ночь и выключен свет, Светлячок сигареты, цветы- георгины, Я пытаюсь молиться тому, кого нет. Здравствуй, Бог! Не увидишь в глазах моих влаги, Нету трепета, пафоса глупых понтов, Все к тебе обращаются с просьбой о благе, От здоровья и счастья до новых портков.... Of richest emerald forged,
My soul still rises, longingly From inferno*s winding caverns, Through dark air soaring, restlessly If silence was enough! No words can grasp my starkest thoughts No language known to man Portrays my naked sentiment.... Так вот, жил был один человек. Родился он в обеспеченной семье, во славном городе Москве. Рос без ужимок каких-либо, добрым и справедливым, потому как семья его была не только зажиточной, но и культурной да просвещенной, в Бога верили к тому же.... а в Москве идет дождь… простой, как две капли воды,
гидростатика тянет на майна верхушки деревьев... завтра будет суббота и влажно, а мне до пизды все прогнозы на завтра, к полудню уеду в деревню… *** оборву над околицей ветку сирени и в полночь эту ветку в окно зашвырну с огоньком, а Она у лампады с хорьком вдруг зашмыгает томно, у крыльца белокурый еблет прошмыгнет босиком *** до овина.... А гроздья сирени роняют на стол
Цветочную белую падь. Сирени цветок из пяти лепестков Средь них я хочу отыскать. Почувствовать вяжущий вкус на губах, Сиреневый лист теребя, И путаясь в мыслях, теряясь в словах, Хочу загадать про тебя.... в Ирландии женщину били прикладом по темечку
в Маниле мозги промывали бухому хирургу и в это же время из маленькой-маленькой семечки секвойя пускала стрелу у ворот Магдебурга . и зря мы пытались найти фотографию в пропуске смеялся над нами чувак-невидимка икая у лампочки Павлова нет выходных или отпуска и бабочка будет лететь ебанутым Икаром .... Ну, конечно, я помню тебя, Вера. Повстречавшись с тобой на пыльной улице северной Москвы, я влюбился в твои грустные черные глаза и грудь почти пятого размера. Мне всегда нравились женщины, не похожие на других. Ты тоже была не похожа ни на продавщицу ларька, где я покупал фруктовую воду, ни на случайную прохожую, русую и бледную, такую же, как и все....
А майские ночи теплы и тихи,
В фонтанах вода по края. Спросила: Вот, Саша, ты пишешь стихи, А можно спросить на хуя? Ты мог делать что-то, в чем толк и в чем прок Водить самолет и трамвай, Роняла сирень голубой лепесток, Дремал за скамейками май....
Шатаясь из комнаты в комнату между длинными тенями, я искал себе занятие. Почему же он меня не позвал? А ведь могли бы и вместе. Какая ему разница? В очередной раз подошёл к закрытой двери. Сквозь фанеру магнитофон воет какой — то медляк.
Вот уже сорок минут он её прёт.... «это свобода – сказать понарошку, назвать медвежонка Балтийским морем, что едва умещается в детской ладошке» (с) ИДМГ
. а мне бы воздуха свободы хотя б одной ноздрёю рваной но продан он и перепродан и расфасован в чемоданы . а в том что есть о-два проценты к нулю стремительным домкратом не стоят ломанного цента ни фунта стерлинга, ни лата .... И для кого-то… не ново,
Существует слово «никчемна». А кто-то вот понял Кто-то кожей, почувствовал — больно. Кто-то и не заметил, Как случилось «не понимаю». Как в сознание резко вонзилось И «не вижу», и просто «не знаю»....
Привет!
Сначала я сообщу тебе одну сенсационную новость: тебя – нет! Эта сенсация продержится в твоем сознании не более 3-х минут – таков срок «жизни» любой новости. Так вот, тебя – нет. Но не спеши щипать себя и звонить знакомым. Это тебе уже не поможет.... |
