За жизнь

Чужой опыт ничему никого не учит.
А своего катастрофически не хватает.
Откуда-то сбоку плывут мрачные тучи –
Из Японии, а может быть, из Китая.

Чтобы сохранить наши священные границы,
Из соседей сделаем кровавую жижу.
Нам нашествие мерзких гоблинов снится....

- Мама, мама, иди скорей сюда!
- Ну что, Саша? это не может подождать пока я хотя бы руки помою после улицы?! Тебе тоже, кстати, не мешало бы руки вымыть.
- Нет, потом помоешь! Иди сюда.

Немая картина. На кухне при не очень ярком освещении на подоконники сидит отец Саши, он же муж Татьяны- Глеб....

Подловить меня для задушевного разговора можно только когда я ем. Раскаленный суп, щедро посыпанный свежей кинзой с грядки обжигает мне нёбо. Я глотаю его как можно быстрее. Мать сыплет вопросами насчет личной жизни, внуков, работы. Всё это я не жуя спускаю по пищеводу....

На перроне железнодорожного вокзала как обычно, как всегда и везде независимо от названия города, было шумно, пёстро, грязновато, суетливо и грязновато.
К отправлению поезда, которым ехал и Серёга, неспешно прибывал народ. Тут же пытался притроиться на уже почти полностью занятые длинные деревянные скамейки, тянущиеся в несколько рядов между боковой стеной вокзального здания и местом скопления привокзальных ларьков....

На кирпичном здании,
напротив школы,
написано «здесь был Вася» неуверенной рукой
пятнадцатилетнего парня,
для прикола,
дабы оставить во вселенной след хоть какой.

Затем случилась жизнь и девяностые годы,
наркотики,
притоны,
восьмилетний срок....

Я думал, что ещё,
а, оказалось, вот.
Плыл горизонт лещом
над параллелью вод.

Гремело бытиё,
шуршала тишина.
Я повстречал её
там, где жила она.

И жизнь всецело для,
повсюду строго от.
Внизу лежит земля,
вверху водоворот....

Бесшумный звон фонтанных льдинок.
В лазури неба нету лжи.
И этот день в альбом картинок
Я положу – пускай лежит.

Тепло в Москве - пора раздеться.
Качнусь на времени волне;
И внук альбом рукою детской
Откроет, вспомнив обо мне;...

Мне кажется порой, что жизнь моя чужая.
Но память не стереть могильною плитой.
Мне снится иногда иллюзия иная:
Змея на голове и тронный зал большой.

Папирусных колонн вдоль стен стоят шпалеры,
На росписях полов - газели и быки.
Украшен зал резьбой и золотом без меры,
А за стеной дворца бескрайние пески....

Мы не замечаем простых вещей.
Дни нашей печали, застыв, мощней
Кажутся любой каменной скалы.
Каждый день как в бой. Маревом густым
Укрывает боль даже тишина.
Умерла любовь там же, где весна
Оживляет все, что способно жить.
Знать бы, как ещё переубедить
Веру продержаться остаток дня,
Нервы истончаться не до нуля....

img src="https://i.pinimg.com/originals/48/11/18/4811188b4b1fb70ee9d38d158e2add8d.jpg" /

К началу мая
небо очищается и на голубой простор
выползают пастись
ряды свеже-выстиранных
кучевых облаков,
красиво подсвеченных с обратной стороны....

Так уж вышло —
Небогато жили
Уголок на "Жукова" снимая,
Но меня тогда не придушили —
Дали зародиться в тёплом мае

Говорят, что часто бился пяткой —
Иногда, до зорьки напролёт
Но стихал, когда в ночи, "трёхрядка"
Сопками Маньчжурии поёт

Мстительный февраль завьюжил город
И тогда — из мая да в метель
Я в одной рубашке вышел, голым
В мир, под шубой мёрзнущих, людей

....

Жена выгоняла меня в подъезд, каждый раз, когда мне хотелось курить. Дочке нездоровилось, уже несколько дней у неё держалась высокая температура. Мы снова были все вместе, хотя ещё несколько месяцев назад я не поставил бы на это и ломанного гроша. Сейчас, всё ничего - улыбаемся и вроде даже счастливы....

— Я видел! Видел! — Колька, щуплый рыжий паренёк лет 5 показывал пальцем на Витю, худого очкарика, выглядывавшего из–за детсадовской веранды. Вокруг Кольки собирались другие дети.
— Он сорвал собачью радость и съел её! — громко заявил Колька, оглядываясь и как бы призывая всех в свидетели....

В ткани рассудка сплошные изъяны,
Словно сквозняк - в окно.
Облако белой смешной обезьяной
Рожицу корчит, но

Мозг распознал эту пакость заранее,
Некую ясность внёс,-
Где - то в глухих переулках сознания
Звонко залаял пёс.

Стихло....

играй на органе своем органонист
смутив метель разгоряченными мощами
нищай одежды бесполезными вещами,
пусть трепищит метели белый лист,
снежинки мрут в органистическом угаре
и мнут, и давят сосестричек в горожан.
растормошит свою гармошку бравый парень
разбередит разгульной правой потный стан:
на небо высыпятся бабочек войска
из почек шуб сквозь плен набухших капюшонов....

Ничего не остаётся -
Только имя на фейсбуке,
Чей-то шёпот, запах солнца,
Затихающие звуки;

Интернетная страница,
В чате смайлики смешные;
И летят, как листья, лица,
Что не убраны доныне;

И ресниц любовный трепет,
Над землею душ паренье…
И об этом пьяный репер
Сочинит стихотворенье....

Жил на свете Коля Шмаков
и его седой отец.
Рядом зрело поле знаков,
так же в поле рос пиздец.

Сверху плавало свеченье
и немножечко луны.
Жизнь ломалась, как печенье.
На зубах песок страны.

Коля с папой по экрану
каждый день смотрели рьяно
дребезжание и вой....

В квартире прячутся предметы.
Они стареют, как вино.
Они похожи на приветы
Отца, ушедшего давно.

Укрылась водочки чекушка
За атлас, что от пыли сер.
В нем городок хранится Кушка,
Как южный пункт СССР.

И словно дождь на Маросейке
Мне душу вымоет от зла,
Лишь с логарифмами линейку
Увижу в ящике стола....

ПРИМЕТЫ...
.
Мой скромный путь лежит через года.
Приметы в нем сродни дорожным знакам.
Значенье многих кажется двояким.
Не угадать бывает иногда.
.
Гавно приснится к прибыли порой,
А золото - к убытку и потере.
Приметы - суть одна из тех материй,
Что смысл меняет первый на второй....

Умирает весна. Кто сказал, что она - возрождение?
Это новый шажок к пониманию смерти – скольжение
слёз дождя по стеклу, словно пальцами трогаешь лица,
что уже не увидишь, что больше с тобой не случится.
Это новый виток колеса то ль Сансары, то ль Бога,
Это вечность из ничего – кокон бабочки, тога
первой дерзкой листвы в клейковине и запахах мая,
ощущение счастья бессмысленно, глупо, бескрайне....