Графомания

Я тебя давно предупреждал. Не пизди мне под руку. Ну, одно дело дома:
Не бросай носки посреди комнаты!
Придвинь стул ближе к столу!
Не капай на себя!
Не кроши на меня!
Сделай тише телевизор!
Ты неправильно пылесосишь ковер!
Когда меня ебешь, делай больше паузы между фрикциями....

дали мне сегодня три спасибо

первое заныкалось в карман

в ателье зашел отдал второе

шуба будет послезавтра в пять

третее спасибо забурчало

взбултыхнулось булькнуло: бултых

подарю спасибо забулдыге

разольет спасибо на троих

"...

Полудень. Клеверная кашка.
Луг. Монастырь. И в копнах сено.
Выходит черная монашка
Раз в год на крепостную стену.

Пятнадцать лет назад постригли,
И в монастырь на воспитанье
Отдали, бросили, забыли
И так сказали на прощанье:

“Когда в день августа двадцатый
Восточный ветер тучи сдует,
Когда кукушкою крылатой
Твой возраст чаща прокукует,

Тогда приедет принц прекрасный,
Твои закончатся невзгоды,
И жизнь монахини бесстрастной
Ты променяешь на свободу”....

Геннадий Треуголов был вычурен и прям
Он не любил «Динамо» и слал всех к матерям
Он был большой философ, на все имел ответ,
Все хитрые словечки черпал чрез Интернет
Допустим, спросят Гену: Генадий, есть ли бог?
Ответит Треуголов: Есть — мыслимый порог....

Так просто быть самим собой,
встречая призрачное лето,
в надежде обрести покой,
в тени, где всё теплом согрето.
Ведь, просто жить, когда всё в кайф,
не нужно с кем-то объясняться.
Твердить, что хорошо с тобой,
и иногда с другой встречаться....

Нас обольют самые ласковые дожди,
Я возьму твою руку, разбавив весь гнев стихий.
Растворится мир в тысячах бездомных такси.
Я прочту тебе Бредбери, или свои стихи.

Мокрый голубь взлетает как бы нехотя, как бы домой
Солнце светом обшарит сотни блестящих витрин....

Привет брат, хотя какой ты мне брат, ты Иван, не помнящий родства, а люди, забывающие про родственников, про корни, плохо заканчивают. Ты всегда очень плохо относился к матери, да и отца за человека никогда не считал, но запомни брат, у тебя растут дети и, видя твоё отношение к родителям, никогда, слышишь ты, никогда они не будут уважать тебя....

I

Сегодня я проснулся от нестерпимого блеска в глазах. «Опять этот кот со своими яйцами!» — сокрушительно подумал я.
Мне приснилось, что я нашел в лесу весло. И хотел его взять себе, но подумал: «Зачем мне одно весло? Да и гребного судна у меня нет, только грибная корзина....

Россия всё чаще стала мне представляться измождённой матерью-волчицей, отбившейся от стаи. Точнее, покинутая стаей лишь потому, что отказалась бросить своего недоношенного новорожденного щенка. Волки сначала терпели, а потом стали глухо ворчать, пытаясь отогнать её от больного уродца, и тогда она злобно скалилась, а в глазах разгорались такие зловещие огни, что даже вожак не решался подходить к ней ближе, чем на расстояние прыжка....

Однажды на гастроли в наш город прибыла сборная группа артистов балета из театров нескольких союзных республик нашей страны, которую возглавляла очень известная в СССР прима-балерина, обладательница немалого числа высоких званий, премий и других наград....

Крылья у нее так и не выросли, а спина все чесалась. Обманутые ожиданья лишали сил на святость, фальшивая позолота облезала, нутро являло себя, как удобрения из прогрызенного крысами мешка. Люди спешно покидали ее осенними листьями, вскоре тетка напоминала зимующий дуб, подминающий все вокруг деревья, но никчемный — ни мебели, ни свай, ни даже захудалой матрешки — лишь стерилизованные желуди в прокорм свиньям....

Я работаю на израильском заводе, но речь не обо мне.
Израильский завод как завод, трудятся на нем в основном репатрианты из СНГ, именуемые здесь «русскими», в основном на рабочих специальностях и на уровне менеджеров низжего, редко – среднего, никогда почти высшего звена....

Медицинский лохотрон.

Лет так двадцать назад, как сейчас принято говорить в лихие девяностые, затащил меня приятель в частную клинику. Тогда они плодились как грибы после дождичка и имели модные по тем временам названия «Гиппократ», «Семейный доктор» или «Ваш врач» ну или тому подобную муру....

Стихов, желаешь, прочту тебе правдой беременных?
Чтоб до мозга костей тебя стыд за меня ошпарил.
Потому что вилять и юлить более нет времени.
И таскать — нет свободной тары.

А хочешь, песен тебе спою своих нежных и ласковых?
Аж рвало тебя чтоб слезами мне на рубаху....

Сначала перестанут кричать из динамиков песни,
Потом женский голос томно объявит закрытие.
Остановится сердце волшебных лестниц-чудесниц,
Доставив на выход последние призраки посетителей.

Гильотинами упадут грохочущие рольставни.
Во время обхода по периметру выключит освещение
Охранник – последний здесь человеческий ставленник,
Он в этом храме является кем-то вроде священника....

Тону в голубых океанах, ныряю в зрачки
Запястья тонкие твои, кольцо из пальцев, 
Нежно держит, тебя прижму, 
Прости, до хруста, до соблазна..

Руки мои, как будто не свои, дрожа, 
Пройдутся сверху вниз, внезапным счастьем, 
Прекрасны мне все ямочки твои, 
Изгибы арфы меркнут, одночасьем ....

Долгими осенними ночами, утомлённому непосильной работой, хочется иной раз отвлечься, переключив внимание на деятельность иного рода — проявить, скажем, заботу, нежность, сострадание и прочую слюнявость....

Iphone, Ipad, опять работа.
Объехать пробки — вот забота.
И новости читать не лень,
И документы на «шенген».

Штатив, зеркалка, сноуборд,
В Евросоюз на Новый Год.
Ну, в крайнем случае – Гоа,
И «лоукост» купить пора.

Facebook и скидки в магазине,
И на Ebay-е все отныне
Купить поможет интернет....

Снова сон согнан сонмом вопросов,
носом, падая в монитор, мечтаю,
Скулю понемногу сорванным голосом,
силюсь над смыслом её самой.

Вот я в Синае под синими сводами,
серный песок съедает сандалии,
Талией тонкой и линией ног, любуюсь
и запах ловлю, и даже летаю…

По рытвинам крытым Бомбейских морщин,
Садов Шалимара шлейфы вдыхая,
шиповника, ладана, запаха женщин,
Ба!...

Давайте все выйдем из плена
Своих замутненных мозгов
Не будем мечтать мы о прошлом
А ляжем и сладко умрём

Хотя умирать надо тоже -
Со вкусом, с прятным лицом
Один умирает без спроса
Другой же — таким молодцом!

Одни умирают все скопом
Неважненько так — задарма
Другие — индивидуально
И смерть их прекрасна, скромна

Давайте умрем тоже братцы
Не вместе, а каждый в себе
Об этом сложить надо песню
И соло сыграть на трубе

Простим всем дурные поступки

[дальше]