Графомания

блядство как же душно, как невыносимо жарко. встаю со скомканной несвежей простыни, пропитанной потом, вдыхаю застоявшийся воздух моей камеры. легкие просто окзазываются им дышать, втягивать его в себя и наполняться до краев. поэтому глубокий вдох не успев толком начаться тут же прерывается судорожным кашлем....

Я вот любитель свинины,
Друг мой, хохол, — баранины,
А в общем любую скотину
Можно сготовить правильно

Кто-то любитель раковых,
Змей тушеных — китаец,
А в вот бывает так еще -
Капусту грызешь как заяц.

Но если приходит странник
С парою ложек готовых,
То я отвечаю что рано еще
Есть мне лепешки коровьи....

Как известно, наша вселенная находится в голове у черного кота, который сидит возле маленького магазинчика недалеко от станции метро…
Из книги доктора эзотерических наук Непомнящего М.Я. «Новая космогония»

Глава I. Плотников

Валерка Плотников сидел на коробке из-под йогурта, у входа в крошечный магазинчик, ярко светило солнце, было тепло, и от удовольствия он зажмурил глаза....

Шорох платья-шорох листьев
По шершавому асфальту,
И шелковые портьеры
Приглушают твой контральто.

Шепот нежный, шепот страстный
Шелестит в пустынном доме.
Отпеваем день вчерашний
В колокольном грустном звоне.

Небеса швыряют капли,
Мокрый вяз стучит по ставням....

Ночь с пятого на шестое апреля.

Настя докурила сигарету и выпила кофе. Она сделала его густым и крепким, добавила две ложки сахару на четыре – собственно, кофе, и залила поверх сгущенным молоком. Сухих сливок не было, она обшарила все, и нашла лишь пустой пакетик в ящике шкафа....

На ночь опять обрушатся таксисты,
Мою печаль, так дерзко разорвав.
В двенадцать кто-то увезет меня на пристынь.
А в шесть утра я выпью свой зеленый чай.

И девушки идущие неспешно,
В короткий юбках, с сумками Dior
Я измеряю по их взглядам бесконечность....

Толпа гудела. Трясся прокуратор.
И с хрустом гвозди пробивали плоть.
Стонал Иисус, и плакал оператор,
Слезами по щекам катился дождь…
Вбивали гвозди. Так реалистично,
Что кровью заливало объектив.
И режиссёр сказал: «Теперь – отлично!...

Вдох. Выдох. Два удара внутри. Вдох.
Открыть глаза.

Тело. Провести пальцами. Почувствовать холод. Он… мертв. И что-то вспомнить… вспомнить… вспомнить… Темнота.
Он мертв. Но он как-то… Связаны, это точно. Но как? Темнота.
Чувство жизни....

Настя уже два месяца, как была дома. Дома у брата. Она переехала к нему сразу, как покинула психбольницу. Упаковала вещи по чемоданам, написала объявление о сдаче частного дома в аренду, и бросилась обживать холостяцкую, и от того, как ей казалось, неприбранную, квартиру брата....

Тревожные реки дымом и льдами словами фрагментами мыслей пространно
настроены карты традиции чисел слои разрушений следы поселений

Дыхание неба не высказать дрожью земли муравьиной
не высмотреть слепо вдыхая цвет листьев блестящих смолою на тонких ресницах дерев предстоящих шагов отпечатки в рыжеющей глине наполнены соком земли и слезами
не пей за мной хищник ты станешь пыльцою несомою ветром безвесной безвестной в мирах растворяясь последней весною и каждой весною и снова и завтра котор...

У Гоги было немного физических достоинств, которыми он мог бы гордиться. Когда-то он считал себя совершенным и совершенно неотразимым. Поэтому, начав общаться с женщинами, он никогда до конца не верил, что ему сейчас не дадут. Не верил настолько, что зачастую успевал уже раздеться и игриво пытался приступить к предварительным ласкам, считая, что очередной отказ это лишь игра, жеманство....

Покинуть вагон. Сжать в старость свою осанку.
Закурить. Накинуть пальто на уставшие плечи.
И под хруст шелухи билетов центрального банка,
Осознать, что в кармане осталась какая-то мелочь.
Пройти вдоль вагонов, вбивая в подошвы гравий. Поднять глаза вверх — звёзды сегодня на месте,
Небо сегодня скупое — не загадать желаний....

Радугой переливается, багровеет последняя заря.
Яркий диск навсегда утопает в бесконечной водной глади. Отец обнимает дочь, что-то ей шепчет. Стирается тонкая нить горизонта, небо растворяется в тёмной воде, словно акварельные краски на белом листе....

В канун светлого Рождества Забойщик скота Ник Панфилов возвращался пустынной улицей домой.

Времени было – восемь вечерних часов, однако ни в одном из особняков, огороженных трехметровыми кирпичными заборами, не горел свет, ниоткуда не неслась уместная, в преддверии праздника, музыка – и голосов, и смеха тоже было не слыхать....

Как-то ехали с тусовки
Я, Серёга и Толян.
Позже, где-то на Петровке,
Сел в автобус хулиган.

Зубы чёрные, кривые,
Две кувалды кулаки,
Весь в наколках, глазки злые,
Сорок семь размер ноги.

Непобритый, пьяный в сраку,
Прям убийца иль маньяк!...

Настроение у Ольги было прекрасное. Рабочий день перевалил за обед и работать оставалось три часа. А завтра выходные. Так что сегодня можно погулять, развлечься, а завтра, если родственники не нагрянут, хорошенько выспаться и заняться собой. Планы были наполеоновскими: сходить в салон, поваляться в солярии, поплавать в бассейне, пройтись по магазинам....

стояли плохие танцоры, а рядом хороший
у джипа, который был пеплом слегка припорошен
плохие курили red vatra, хороший – blue chester
саванна прекрасна, но это не лучшее место
для глупых сафари и поисков солнечных пятен
щербатостей, выбоин, вбоин, отметин и вмятин
могила, ты знаешь – вот лучший пластический гений
для всяких: неровных и ровных, негеев и геев…
а львы величаво взирают на пафос вселенной
у льва, если он настоящ, нет понятия «пленный»
минздрав, как могила и лев, ради...

Сны снились странные, непонятные и пугающие. Образы вспыхивали, гасли, перетекали из одного в другое. Творилась дикая какофония, граничившая с безумием. То налетали мрачные тени, от которых приходилось отбиваться; то появлялись огромные змеи, сплетающиеся в отвратительный комок вокруг ног....

У любви нашей вкус горелого сахара
Запах бочек дубовых, пустых, из-под виски хорошего
И нельзя прикоснуться уже к коже-бархату,
И почти не осталось следов твоих в доме заброшенном

Фотографии порваны, склеены, снова порваны,
Как в том фильме про расставание
Провода телефонов, модемов оборваны,
На мобильном лишь ты в двух касаниях

Коды стёрты, песни забыты, обещания не сдержаны,
Лишь бы ты не приснилась только,
Даже запах духов твой забыл я, родной прежде мне
Я устал б...

Когда ты голыми ногами
Идешь по выжженной земле,
Идешь сквозь пепел, лед и пламень,
Бредешь на ощупь в темной мгле.
Когда рассвет не за горами,
Но тяжко сделать новый шаг,
Когда твой мозг, сдавив тисками,
Страх не дает тебе дышать....