Литература

Сопеть ты будешь носиком,
а я уйду, таков,
проспектами, по просекам,
средь купчинских лесов.
Пройду кривыми тропками
там, где поганки урн,
под фонарями робкими,
под окнами вприщур.
Прости меня, хорошая,
что я такой мудак,
но с трезвостью, как с ношею,
не справиться никак -
ведь я же тихий пьяница,
приличный…иногда,
ну, да, могу понравиться,
а большее - беда....

Точки свела в круг
память — феличита.

Был у меня друг,
пьяница и чудак.

Он проживал век
глупо и невпопад.
Летом нырял в снег,
вёснами — в листопад.

Пил по утрам джин,
вечером — молоко.
Точку искал «джи»
в мозге мадам Хо....

Прохождения сквозь стену.
Он не помнил вовсе, когда появилась Стена или вернее чувство Стены. Да, возникло чувство, что войти внутрь что-то мешает. Это он назвал Стеной.
Теперь же решил проверить и вошёл в дом
с этой мыслью. Дом, такой же серый, неотличимый от прочих, расставленных в намеренном беспорядке посреди поля, был в пять этажей....

Старая-старая сказка.

Воздух, промозглый и горький.
Месяц слетел на салазках
С межгалактической горки —
Прямо в осеннюю прелесть.

Мягкою хной — позолотой
Красит полуночный вереск
Склоны холмов и болота.

Тени огарок нечёткий —
Резвою дробью стакатто
Чёртик сжигает чечётку
В медленной топке заката....

Как птица свежевыпавшим пером

невинно пишет воздуху: «простите»

— так мрак во тьму расстёгивает китель,

и ставит вечный скорый на перрон.



Обходчиков неспящих перестук.

Переполох дыханий креозотных.

Обрывки слов, летящих мимо соты

— за самую далёкую версту…



Инерция качания бедром

выводит на ступеньку проводницу....

Для нас в квартире дверь – лишь функция пространства:
На кухне, в спальне ты, один, среди гостей –
Везде соблюдена триада постоянства
Трехмерки, и секунд, и логики вещей.

Но кошку не манит подобное доверье:
Она слегка шипит, и к стенке жмется, и
Смекает – там, за ней захлопнутою дверью,
Привычное сошло с привычной колеи....

Ни сейчас, ни потом, ни случайно
По отдельным частям или всю
Никому не рассказывай тайну,
Если есть таковая, свою.

С нею можно навеки проститься,
Не заткнуть если вовремя рот.
Тайна - крайне пугливая птица,
Разболтаешь её - упорхнёт!...

Зачем, спрашивается, тебе голова, если ты жопой думаешь.

На привокзальной площади любого, даже самого захудалого городишки, всегда есть кафе, которое в народе обычно называют "тошниловкой" или "рыгаловкой". Но в связи с отсутствием других точек общественного питания, народ всё равно идёт туда....

Жизнь - не банановый смузи .
И не прогулки в Крыму.
Кто-то садится в джакузи.
Кто-то садится в тюрьму.

Всё, что случается с нами,
Кажется сном наяву.
Кто-то поехал мозгами.
Кто-то поехал в Москву.

В мире законов и правил
Общее - значит, ничьё....

Прекрасное чувство тревоги -
Люблю я его, хочь убей
Как сладостно, но для немногих,
Тревожно до самых глубей

Как тонко и больно под сердцем
Поёт утончений струна
И хочется водки, да с перцем,
И колики вдоль писуна

Бывает придёшь так с работы
А дома тяжелая хмарь
И страх ощущаешь до рвоты,
Что твой салтыковский пескарь

Зарыться охота, закрыться,
И чувствовать запах беды
Чтоб эдак, дней восемь не бриться,
И с хреном поесть лебеды

Писать чтоб, тре...

У самой себя похищая лето,
соответствуя теплу, капризничая
и дразнясь,
она существует около, с кем-то, где-то...
Средоточие солнца в крови́,
их немая связь -
неприступный чертог. На измоте
шагреневых дней
её б выгулять в маках, ромашках
и васильках....

Я чужд депрессии и пьянства.
Но как-то раза два иль три
Я ощутил в себе пространство -
Чужое, новое внутри.

Сначала малое, в ползала,
Оно росло, росло и бац! -
Каким-то образом вползало
Уже размером с целый платц.

Ещё мгновение - и вскоре,
Вбирая сотни рек и стран,
Оно уже размером с море....

Я Вас любил любовью круглосуточной,
Сгорая, как дубовые дрова.
Что характерно - страсть была не шуточной.
Так любят в жизни раз, от силы два.

Я кортиком терзаний был заколотый.
Краснел при встрече, будто каркаде.
А Вы меня кормили мёртвым холодом,
Манкируя, игноря и т....

В одном провинциальном кукольном театре, которым вот уже сорок с лишним лет руководит деспотичный человек, с огромной вечно всклокоченной бородой, по фамилии Борман, из искры таки возгорелось пламя. Все Арлекины, Пьеро, солдаты, матросы и принцессы всех мастей взбунтовались....

Пью, смакую, читаю арабику.
Послевкусием на языке —
Нечто очень красивое в крапинку
Ржи, настоянной на коньяке.

Иероглифы, бремя узорово,
Клиноживопись, шизостряпня.
Если залпом и сразу, то здорово.
Если медленно, с чувством — херня....

Вот земля, а вот её начинка -
Ты да я, такие пироги.
Место, где отбросятся ботинки,
Лучшее, конечно, впереди.

А пока вдоль пёстрого забора
Я иду, читая письмена.
За забором проезжает скорый,
Вероятно, люди едут на

Выставку народных достижений,
На работу, или на войну....

Нет ужаснее момента,
Чем удар исподтишка.
Мне приснилось, будто кем-то
Мне оттяпана башка.

Я шатаюсь, будто пьяный,
Под одной из стройных туй.
А из шеи постоянно
Бьют фонтаны в виде струй.

Всё вокруг себя заляпал.
Сразу сделался незряч....

Где-то в глубине парка на скамейке сидит дедушка. Руки его трясутся. Память шалит. Но он не теряет надежды собраться с мыслями и вспомнить куда же спрятал чекушку.


-Дедушка, можно с вами познакомиться?- раздался голос.

Дедушка поднял глаза и увидел старуху....

Солнце повисло над зубцами дальнего хвойного бора, уже окунаясь краем в темнеющий орнамент горизонта.
Этот вечер, теплый самый, из череды вечеров уходящего лета, был безнадежно испоганен.
Тарас шел по шпалам железнодорожной насыпи, вслед за поездом, из которого его, на полном ходу, только что выбросили попутчики....

Зачем вы стучитесь мне в двери
Сиятельство Ваше, Тоска?!
Где б ни был я, вёрсты не меря,
Тамбов это или Москва

Как нищенку, ту что имеют,
В подвале, по очередь встав
Дождавшись когда потемнеет,
Забыв про закон и устав

Так Вас, госпожа дорогая,
Имею я множество лет -
Задрав ваш подол, у сарая,
И видя один силуэт

Как сладко забыть благородство -
На время, моя госпожа!...