Снобизм

Он вышел на воздух, когда уже рассвело,
вдохнул кислорода уверенно грудью полной.

На всё остальное ему не хватило слов,
и взгляд утонул в междометиях зданий полых.

Смеялись абзацы шагов, дребезжащий альт,
иных голосов, кто-то резал упрямым басом....

Рассвет белит молочной струйкой штору,
И вновь приходит к нам прошедший день.
Как двоечник твердит свои повторы,
Сжимая складками ночную тень.

Непримиримый раб своих амбиций,
День истину несет клевретам тьмы.
За истину готов всечасно биться....

я сижу попиваю вотку
с сигаретами, без закуски .
хорошо так идёт, чотко
я ж не дринками, я — по русски !

в потолок уплывают кольца
и ни грусти нет ни печали
чистый снег отражая солнце
мой стакан и стол освещает...

позвонил бы, а то приехал
мне одной всего не осилить
в этом городе слишком — снега ....

По улицы солнечной стороне
если иду, каблуком асфальт раня
он иногда улыбается мне
а если свой лоб расшибать в храме
в комиксы вглядываясь на стене
в конусы выдыхать тоску с бранью
и под куполом виснуть на ремне
вряд ли он вмешиваться станет
по улицы солнечной стороне
если ползу, оставляя рытвины
он спички в глаза вставляет мне
чтобы были всегда открытыми
дом его на магазин похожий
наполнен мольбой, как заказов бланками
и долго пылятся в душной прохожей
чужие меч...

НАШИ ДЕВЯНОСТЫЕ —
ЭТО….

Запах жареной человечины над стадионом оптового рынка …
Простоволосые девушки в длинных шубах на голое тело и в шпильках на босу ногу
Шатающиеся по Москве
Наши девяностые – это бой быков
Это — бойня в центре столицы
Под ласковым солнцем запоздалого бабьего лета
Это – любовь
Иден и Круса в Санта-Барбаре, бессмысленно-бесконечной, как двойной пожизненный по американскому УК…
Это Карл Марс, Фридрих Сникерс и Анатолий Чубайс в одном флаконе,
обещ...

…Действия происходят где-то в North America, в Закулисъебаде(бывший New York), в лабораторном помещении при сиентифик исследовательском, тайном доте, антропоморфорных изменений профиля.Два пассажира вне пола, в лабораторных такелажах, в антураже по центру стол....

Белыми нитками кожу стяну покрепче.
Пусть будет в рубчик, но лишь бы не в лоскуты.
Тихий такой, для подшитых, красивый вечер.
Буду латать себя долго, до темноты.

Утром как новенький, «здравствуй», «привет», «как всегда».
Благо под плотной одеждой не видно швов....

И свет из бездны был рожден…
День лег на землю пегой мастью.
Под шквальным ветром и дождем
Плыл, уничтоженный ненастьем.
Над речкою – висячий мост.
Туман хитоном обветшалым
Накрыл собою неба холст,
Такой же рыхлый и дырявый....

Мир привык всё выражать словами,
вслух и про себя. Но сумасшедший
знает то, что ты поймёшь едва ли -
глубина доступна только жесту.
Мир — уловка, мир — копилка чья-то,
мы бросаем в щель копилки грошик,
не подозревая, что граната,
на подлёте....

…питаю особую неприязнь к так называемым «людям Книги»,
для кого отслужить обедню как-лабуху заказать «Мурку»:
Ницше сравнивал христиан с нигилистами,
в том смысле, что все они верят в nihil,-
абстракцию, воплощённую в художественном образе демиурга....

Наши внуки глядят палачами,
А родители – взглядом детей.
И гранитными мира плечами
В пыль стираются души людей.

Где-то плещет река Ориноко.
К ней летят и летят журавли.
На Земле этой так одиноко,
Впрочем, как и вдали от Земли....

Усталость последних лет больно давила на плечи, вынуждая погружаться всё глубже в грязь. Осень ещё не прогнала тепло, но уже съеживала прохожих. Сколько их было за последний год и сколько успеет ещё появиться? Сегодня попытаюсь вытряхнуть всё из себя и пойду слушать музыку....

Если вы живете в Москве, и на вашем счету есть хотя бы одно прожитое в столице лето, то уверен, вы уже успели ощутить на себе это неописуемое чувство пробуждения часов в шесть или семь под звуки газонокосилки. И, казалось бы, ничего в этом страшного нет, особенно если вам с утра на работу....

Я достаю из широких штанин…
Хотя штанины не такие уж и широкие, скорее даже узкие. И доставать мне оттуда нечего. Только зажигалку. Я как обычно пьяный. Думаю о судьбах Родины. Когда я трезвый я думаю только о своей судьбе, да и то не часто. Вокруг холодная сибирская зима – снег, отмерзшие пальцы и невыносимая горесть бытия....

Сентябрь вырывает с корнями из летней скуки
Кленоволадонным ухватом, клешнёй пятипалой...
Бросает в объятья дождей — от их окликов гулких
Не спрячешься в шкаф, не зароешься в пух одеяла.

Бардак бардаком. Встань с постели. Сотри с полок иней
трёхмесячной пыли и взглядов не бойся паучьих....

I had a dream, which was not all a dream.

Byron, «Darkness»


Середина 90-х, конец лета, вечер, район новостроек: всюду бетонные плиты, блоки, трубы, несколько куцых берёз вдоль дороги на фоне заката цвета кипящей магмы. Видел извержение вулкана по телевизору в какой-то научной передаче, а потом представлял, как спасаю животных в тоннелях глубоко под землёй....

…знаешь, люди очень одиноки, правда,
это не моя мысль и не особо тянет её раздувать,
но в возможности покупать себе Gucci и Prada
смысла нет, если тебя некому раздевать,
и на работу, конечно же, очень надо,
но иногда должен быть повод её проспать
(вот на что, в сущности, не способны бляди,-
на такой родной и беспрекословный взгляд,
ибо очень уж хочется размазать ей по щекам помаду,
сунуть купюру в сумочку и к чертям послать),
только когда ты лежишь,-спокойная....

…- Дима, мы будем с тобой венчаться?
- Кать, я просил уже не поднимать эту тему!
- Нет, то есть, ты можешь трахать меня, встречаться,
а как в церковь идти… — В тебя как в стену.

- Чего плохого в церкви? – А чего хорошего?
- Мама верит что браки совершаются на небесах!...

Мэри Поппинс жила в телевизоре,
Среди кирпичных игрушечных домов,
Где все было правильно:
Мясная лавка, прачечная за углом,
Дома — низенькие, цветочки — аленькие.
Мэри Поппинс носила английскую юбку,
По утрам пила чай и ела овсянку.
Порой, была до крайности жеманна,
Но в рамках приличия....

Тьма людей марширует парадом
По ночной остывающей тверди.
Мне уже ничего не надо,
Ни вина, ни красивой смерти.

Я хочу лишь увидеть свой голод –
Пару старых затертых фасадов.
Чтоб в углу притаившийся холод
Тряханул многовольтным разрядом....