За жизнь

По пляжу идет щуплый татарин с пластиковыми контейнерами: «Рапаны! Мидии-крабы!». Мальчик просит у дедушки с бабушкой: «Купите мне краба», но они ему отвечают: «Там же нет краба, там только его мясо. Зачем тебе его мясо?», а мальчик видит прекрасные тушки крабов, красновато-желтоватые....

— Господи, прости их всех, ибо не ведают, что творят, аки дети малые! Они же все добрые и светлые, но зачем-то надевают маски циников и мизантропов. А души у них и у их героев хрустальные, прозрачные и ранимые. Своей внешней жестокостью ограждаются они от мира жестокого, в котором ничего не встретили, кроме боли и предательства....

Черный ворон на белом снегу,
Кровью алой на белом снегу.
От тебя убежать не могу.
Глаза закрываю. Кровь капает, капает
В лужу алую на белом снегу.

Сборщик пади летевший в зарю,
Семь смертей отыскавший в заре,
Средь иных там нашел и свою....

В стенах банковского филиала было невыносимо душно и отвратно пахло человеческим потом, женскими духами и легким табачным перегаром. После тяжелого дня на работе, где шеф снова урезал премиальные, хочется напиться до беспамятства и не просыпаться до следующего утра....

Так было бы лучше.
Лучше, чем все оставить
как есть. Не менять местами.
Страшно было представить —
cорваться с насиженных мест
и сбиться в стаи.
А теперь пишешь вот здесь, читаешь
и все понимаешь, сечешь контекст.

Так было бы лучше....

Катенька мается. Катеньке гадко и муторно. Катенька видела что-то страшное. Девочка дрожит. Дышит часто-часто. Прикусывает острыми зубками язычок, чтобы не проболтаться.
«Никтоникогданеузнает» – повторяет про себя Катенька. Она связала прочными веревками быстрые ножки, чтобы они от нее не убежали....

Когда на голове уже плешизм
И книгу без очков читать напрасно,
Ты вопрошаешь: Что такое жизнь
Помимо жрачки, стресса и оргазма,

Помимо выросших давно детей
(Ну вот в кого пошли они такие?),
Недоведенных до ума идей
И одиночества в пустой квартире,

Помимо парочки – другой друзей,
Раскиданных по миру — и друзей ли(?...

Стариков обычно не любят. Есть что-то противное в морщинах, синюшности, искривленных болезнью фигурах и вечной трясучке. Но от стариков никуда не деться, если, конечно, не предпринимать крайних мер. Поэтому свои ли, чужие — старики живут рядом с нами....

Снова сосед жарит на худенькой скрипке.
Вечер молчит, жадно глотает звуки.
Воздух провис — плотный такой и липкий.
Только орет, корчась в футбольной муке,
Пьяный поляк странные песни — сука!

Сном бы залить марево улиц и будней.
Морду б залить литром блатной конины....

Снова настало время куриц считать осенних,
снова клюет нам в темя клювом дурак-петух,
ели когда – потели, мёрзли в работе с ленью,
пулею мимо цели били, стреляя в двух.

Всё начиналось справно – выехали кривою,
ехали много тише, чтобы доехать в даль,
рак залихватски свистнул, двор зеленел травою,
дров на траве не стало, впрочем, и дров не жаль....

Солнца затканного кровь маковая
По лицу уставшему вечера.

Лета недлинного ширь ситцевая
В небесах упавших плещется.

Ивушка плакучая в плед кутается
Из тумана скрывшего плечи ей.

Плач выхухоли с алых губ слетел
Мы с тобою грешники вечности....

Где-то в Райском саду, в несезон для плодов познанья,
Попивая из глиняных чашек пуэр, постепенно входя в азарт,
Наши двое крылатых, которым нас выдали, видимо, в наказанье,
Вычисляли нам точки пересечений, сверяя маршруты карт.

Даже им не понять всех историй и траекторий на этом свете,
Жмут плечами, с трудом разбирая старинные письмена -
Ну вот как: этих двух совмещали во времени семь столетий,
А возможность пересечения в точке конкретной — всего одна!...

Марыся проснулась и, зачерпнув ковшом холодной воды из чана, посмотрела в окно. Вдалеке, возле старого березняка возились солдаты. Мимо них напыщенно расхаживал русский унтер-офицер и искусно бранился.

Приложив ладонь ко лбу и прищурившись, Марыська разглядела, что скорее всего солдаты собирают березовый сок....

На границе, у северной кромки причала,
На камнях, что спускаются в воду отвесно
Время наши в воде отраженья качало,
Разбивая, сближая, взбивая как тесто.

Поднимало, бросало, дробило в осколки,
Отражало фрагменты и дыбилось пенно.
То ершится кристаллом, то стелется шелком,
Тиражируя наши с тобой отраженья....

Текст содержит массу грамматических ошибок, является вымышленным, никому не посвящвецо и будет заслан только на «Литпром». При публикации сцылка на автора недопустима и даже на йего ник а на «Литпром» всенепременнна.
А нифига афтор передумал текст посвящается римантассу — металлисту....

Давай нарисуем небо, в котором нет птиц, дельтапланов и звезд, высоко в синеве проплывают киты. Огромные киты с гладкими животами и маленькими грустными глазами. Добавим к берлинской лазури и нежной бирюзе серого гранита и сумрачных ненастий. Лиловых драконов с остроконечными хвостами и бугристыми сизыми лапами....

Швыряет, как перышко сверху вниз,
Минутки пираньей кружатся стаей
И выбор, казалось бы, на всю жизнь,
Меня почему-то совсем не пугает.
Осознанно делаю первый шаг,
Как говорится, почувствуйте разницу,
Жаль, что пришел к нему как-то так,
Не напрямую, а через задницу....

Как март месяц, так я всегда голый. Поиздержался в зимней спячке, промотал все что имею.
Спать в одиночестве пустое дело. Жестко, скучно и сны черно-белые. Сплю с вредными привычками. Никотин, алкоголь, прекрасная незнакомка со скверным характером....

июнь
брюнетка
чёрный кофе
я пробую на вкус
пипеткой
в фотошопе
чёрный цвет
чуть-чуть горчит
добавить надо
синий
прогулка в парке
дежурные стихи
как упоительны
и как тихи
глаза брюнетки
чёрный кофе
сигарета
и разговоры ни о чём
про то и это
конфета
солнца
тает
в чашке с кофе
брюнетка
курит
сигаретку
в палетке
только
чёрный с синим
июнь
стихи простыли
деревья ходят
кот учёный спит
литература
начинается
на...

Мы дунули по папиросе.
- Не понимаю, как ты по городу ездишь? Ты же порванный. Блять, меня и то раскатяшило. – Серёга потёр руками лицо. Белки его глаз порозовели. Знакомый стеклянный отблеск.
- Да нормально. Прикурился, видимо. – Я улыбался и наблюдал за собой в зеркало....